All Flesh is Grass

В доме вдруг разгорелось яркое пламя. Окна столовой вспыхнули, как глаза разъяренного зверя. В отсветах пожара бессмысленно, неистово приплясывали и вопили черные фигуры.

Нэнси повернулась и побежала, я кинулся за нею, и тут позади, перекрывая разноголосицу горланящей толпы, рявкнул оглушительный бас:

— Вот он! В саду!

Something caught my foot and tripped me and I fell, sprawling among the money bushes. The scraggly branches raked across my face and clawed at my clothes as I struggled to my feet.

A tongue of whipping flame leaped above the house, funnelled through the hole the time machine had punched in the roof, and the windows all were glowing now. In the sudden silence I could hear the sucking roar of fire eating through the structure.

They were running down the slope toward the garden a silent group of men. The pounding of their feet and the ugly gasping of their breath came across the space between us.

Что-то дало мне подножку, я споткнулся и с разбегу ухнул в долларовые кусты. Колючие ветки царапали лицо, цеплялись за одежду, с трудом я поднялся на ноги, огляделся.

Из отверстия в крыше, пробитого «машиной времени», взбесившимся фонтаном хлещет пламя. Все стихло, только рычит огонь, пожирая дом изнутри, вгрызаясь в балки и стены.

А люди молча бегут вниз, в сад. Доносится гулкий топот, тяжелое, прерывистое дыхание.

I stooped and ran my hand along the ground and in the darkness found the thing that tripped me. My fingers closed about it and I brought it up, a four foot length of two-by-four, old and beginning to rot along its edges, but still sound in the core.

A club, I thought, and this was the end of it. But one of them would die perhaps two of them while they were killing me.

Наклоняюсь, шарю по земле — вот оно, то, обо что я споткнулся. Обломок деревянного бруса длиной фута в четыре, чуть подгнивший по краям, но еще крепкий.

Дубинка. И на том конец. Но пока меня прикончат, один из них тоже распрощается с жизнью... а может быть, и двое.

“Run!” I screamed at Nancy, knowing she was out there somewhere, although I could not see her.

There was just one thing left, I told myself one thing more that I must do. And that was to get Hiram Martin with the club before the mob closed over me.

They had reached the bottom of the slope and were charging across the flat ground of the garden, with Hiram in the lead. I stood and waited for them, with the club half raised, watching Hiram run toward me, with the white gash of his teeth shining in the darkness of his face.

— Беги! — кричу я Нэнси, она где-то там, хоть ее и не видно.

Осталось одно, еще только одно я должен сделать. Разбить, этой дубиной башку Хайраму Мартину, пока меня не захлестнула толпа.

Вот они уже сбежали с холма, несутся по ровному месту, через сад. Впереди — Хайрам. Стою и жду с дубиной наготове; а Хайрам все ближе, на темном лице, точно белый шрам, блестят оскаленные зубы.

Right between the eyes, I told myself, and split his skull wide open. And after that get another of them if there were time to do it.

The fire was roaring now, racing through the dryness of the house, and even where I stood the heat reached out to touch me.

The men were closing in and I raised the club a little higher, working my fingers to get a better grip upon it.

Надо метить между глаз, расколю ему башку пополам. А потом стукну и еще кого-нибудь... если успею.

Пожар разгорелся в полную силу, ведь дерево старое, сухое, даже и сюда пышет жаром.

А эти уже совсем близко... Я крепче сжал дубинку, занес повыше, жду.

But in that last instant before they came within my reach, they skidded to a milling halt, some of them half turning to run back up the slope, the others simply staring, with their mouths wide open in astonishment and horror. Staring, not at me, but at something that was beyond me.

Then they broke and ran, back toward the slope, and above the roaring of the burning house, I could hear their bellowing—like stampeded cattle racing before a prairie fire, bawling out their terror as they ran.

Вдруг, в нескольких шагах от меня, они сбились, затоптались на месте... одни попятились, другие застыли, рты разинуты, глаза вытаращены, и в них — изумление, ужас. Уставились не на меня, а на что-то позади меня.

И вот — шарахнулись, бегут со всех ног обратно, вниз, и еще громче, чем рев огня, их отчаянный вой... словно мчится и ревет перепуганное насмерть стадо, гонимое степным пожаром.

I swung around to look behind me and there stood those other things from that other world, their ebon hides gleaming in the flicker of the firelight, their silver plumes stirring gently in the breeze. And as they moved toward me, they twittered in their weird bird-song.

My God, I thought, they couldn't wait! They came a little early so they wouldn't miss a single tremor of this terror-stricken place.

Как ужаленный, оборачиваюсь... а, это те, из чужого мира! Черные тела поблескивают в дрожащих отсветах пожара, серебристые перья лохматых голов чуть колышутся на ветру. Они подходят ближе и щебечут, щебечут на своем непонятном, певучем языке.

Не терпится им, черт возьми! Слишком поторопились, лишь бы не упустить хоть единую предсмертную дрожь объятого ужасом клочка нашей Земли.

And not only on this night, but on other nights to come, rolling back

the time to this present instant. A new place for them to stand and wait for it to commence, a new ghost house with gaping windows through which they'd glimpse the awfulness of another earth.

They were moving toward me and I was standing there with the club gripped in my hands and there was the smell of purpleness again and a soundless voice I recognized.

Go back, the voice said. Go back. You've come too soon. This world isn't open.

Не только сегодня — снова и снова вечерами они станут сюда приходить, станут возвращать послушное им время к этой роковой минуте. Нашлось еще одно место, где можно стоять и ждать, пока начнется зрелище, есть еще один призрачный дом, зияющий провалами окон, через которые можно заглянуть в безумие и ужас иного мира.