Ким Робинсон - Марсианская трилогия

Прошлое: помнишь, помнишь?

Яркий витраж, что разбит,

Ты не сложишь,

Не поймёшь минувшего речь.

А что теперь – известно вполне:

Боль в колене и скрытый гнев,

Всхлип жены,

В детской – вздохи и шутки,

Вновь твердишь: спи-усни.

Шесть мыслей об использовании искусства

1. Что у меня в кармане

Вспоминаю, как в бостонский год мой

На закате, один, я вдоль Чарльза гулял:

Город снежной укрыт пеленою,

Копья деревьев чернеют в ряд,

Лёд на реке серебром блестит.

Лезу в карман замёрзшей рукою —

Под пальцами книга, что потерял,

Любая, забытая, хоть о чем —

Нежданный подарок в моих глазах.

2. Финал Девятой симфонии Бетховена

Миг смены партий в хоре уловив,

Слушаю пенье – оркестр вторит эхом

Его голосам, добавляя свои

В фугу, словно бы море плещет.

Сплетенье мелодий в один момент

Не разорвать, то – раскаты грома.

Я знаю, создал Бетховен

Дивную оду совсем глухим.

Там, где только знаки чернели

На листе, он видел слияние

Голосов, поющих в его голове.

Рожден быть писателем.

3. Читая журнал Эмерсона

«Тоска стекает с нас,

Как с селезня – вода».

Ах, Уолдо, Уолдо,

Была бы то правда,

Но, напротив,

Тоска вопьется в нас —

Так тушь чернит листы.

4. Прохожий

На пути в Сатьяграху

Я видел парящего сокола,

И каждый взмах, каждый крен его крыл был

Песней в солнечном воздухе.

5. Сны реальны

Меркнет день – лишь книгу открой,

Нас с тобой уже не догнать,

В океан на лодке уйдём.

Пляшут волны, рождаясь, где?

Утопая в море чернил,

Шеклтон пред волной застыл —

За тучу принял её.

Лодка – под воду, всплыли с ней

В новом мире и провели

В Южной Джорджии ночь.

В пещере Шеклтон вскочил,

Вопя, и голову разбил,

На камень налетев во тьме,

Чуть не убился в полусне,

Грезя о той волне.

6. Видел во время пробежки

Четыре птицы: в небе – драка.

Пустельга

И сорока,

Ворон,

Сокол,

Кружат над головою

В краткой, злой перебранке.

Пересекая Матер Пасс

Когда жизнь трещала по швам,

Я отправился к Матер Пасс,

С каждым шагом в небе сгущалась мгла,

Пока мир не посерел.

С запада на восток катил

По небу бочкой пустой гром,

Лишь пересёк я Верхний Бассейн,

Сразу же снег пошёл.

Белые хлопья вокруг меня,

Камни скользят под ногой,

В парке, в штанах – сух и согрет,

Я прежнюю жизнь отверг:

Прошлого нет. Самый след

В ветре, в шуге растай!

Я не вернусь! Никогда!

Прочь уводил каждый шаг вверх.

Горбат и выщерблен, утёс

Вставал в тумане, и хребтом

Тропа вилась незримо. Нет

Теперь возврата – до небес

Джон Мьюри прорубил её

С командой – смерть им принесла

Дорога в горы: имена

Прочел, меж них – моё.

После был перевал,

Где вскипала метель

По сторонам, в скалах я

Вздумал поесть, но продрог

И налегке миновал

Белую свастику – северный склон,

Чтоб разглядеть Палисад Лейкс,

У самых ног: кружевом пал

Иней на золото камней,

Под солнцем новый день сиял,

Рождался мир, отныне – мой!

К костру туристов я подсел.

– Ты в бурю Матер пересёк?

– Да, я былое бросил там,

И больше страха нет во мне.

Ночь в горах

Теперь могу ответить сам себе,

Как странник – люду, что хотел узнать,

Где тот бродил: есть горная гряда —

Увидишь раз и влюбишься навек.

– Томас Хорнсби Феррил

1. Лагерь

Водопад со скалы —

Песня. Свечка и ночь.

Полжизни – года

Прошли будто миг.

Перевал, горный пик

Также манят в поход.

Мох, луга и ручьи

Простерлись у ног.

Далека, как беды мои,

Над палаткою россыпь звёзд.

2. Почва

Миг – отблеск свеч,

Месяц – хвоя,

Годы – ветвь,

Песок – век,

Галька – тысяча лет,

Кремень – эоны.

Спички мои сломаны.

3. Написано звёздным светом

Не вижу слов.

Водопад как струна

В ветре звенит, рушится с круч.

Сумрачный лес освещает луна,

Чистый белеет лист.

Я пишу, различая лишь,

Как чистый белеет лист, —

Вот она, жизнь моя:

Лагерь у скал, можжевельник, тьма.

Сердцу легко. Ветер устал,

Смолк к пятничным снам.

Большая Медведица льнет к хребту,

Друзья давно в палатки ушли,

На белом камне один в свете звёзд,

Над головою кружат миры,

Прочь уплываю, ритм уловив.

Сколько зажглось – не сосчитать,

Этих неверных, маленьких искр,

Прежде чем мрак, отступив,

Млечный Путь взору явил.

Цвели б небеса белым огнём,

Читать дальше