Наталья Бульба - Дорога к себе. Когда боги против...

— Мареску… — перебила я ее, вспоминая. — Это не та Зои, отец которой — офицер службы порядка? И, кажется, ее брат одно время ухаживал за Летой?

Милые подробности прошлой жизни… Нити, которые навечно связали нас, став тем страховочным канатом, который никогда не даст упасть в бездну…

В грустной улыбке мамы были те же мысли, что и у меня.

— Она. Совсем красавица, в мать пошла, от парней отбоя нет.

Помолчала, думая о чем-то своем. Я не торопила, тоже предаваясь воспоминаниям.

Как стояла у окна, наблюдая, как Лета возвращается из школы в сопровождении двух ребят. Как объясняла ей, что не дело стравливать между собой друзей. Как сестренка фыркала, заявляя, что ни один из них ей не нравится, и что я сама была такая…

И ведь правда, была…

— Я сначала радовалась, она пришла даже не довольная — буквально потрясенная. Взахлеб рассказывала, настолько интересной оказалась культура Самаринии и необычной их религия. О том, что раньше многое воспринимала совершенно иначе, не понимая ее глубины и древности. Но уже через пару декад я начала замечать, что все остальные предметы отошли на второй план. Самариния, господин Исхантель, три их богини… Нет, к отметкам претензий не было, она продолжала учиться так же успешно, как и раньше, но это стало, вроде как, необходимостью… — Мама вздохнула, подняв голову, посмотрела на меня. — Ее жажда знаний пылала теперь только для него.

— Ты ходила в колледж?

С выводами я не торопилась, еще не забыла, как сама была в старших классах влюблена в преподавателя. И не я одна. У нас даже тайный клуб его почитательниц образовался.

Самое смешное, что никакой ревности друг к другу, скорее, сочувствие — никого из нас он не замечал, со всеми был одинаково ровным и до оскомины вежливым.

— И не раз, — вздохнула мама. — И отец Зои ходил. Только все без толку. Все студенты просто без ума от господина Исхантеля и его предмета, и у надзирающих педагогов нет никаких претензий к тем методикам обучения, которые он применяет. Правда, — она на мгновение задумалась, — возможно, мне и показалось, но после моих визитов в колледж Лора на некоторое время становилась сама собой. Такой же непоседливой, живой, неунывающей… Но продолжалось это недолго.

— А с отцом Зои не пыталась поговорить. Все-таки служба порядка…

Еще один тяжелый вздох стал мне ответом.

— Пыталась. Господин Мареску очень обеспокоен и…

— Что «и»? — поторопила я ее, когда пауза слишком затянулась.

— Понимаешь, — мама вцепилась в бокал, словно только он и мог ей помочь, — он сказал, что господин Исхантель не только глава дипломатической миссии, но и жрец.

— Жрец?! — подскочила я, чуть не расплескав остатки вина.

Самариния была слишком близка к Зерхану, чтобы мы не знали, кто такие жрецы и чем они опасны. И та война закончилась не так давно, чтобы забыть…

Нашей планете досталось вскользь, флот самаринян прорывался к Земле, как к символу Союза, но мы были у них на пути.

Я не видела снов, но тот, в котором моим домом на несколько месяцев стал подземный бункер — интернат для тысяч детей, повторялся регулярно. Таких, как он, по всему Зерхану было сотни.

Все это ушло в прошлое, но страх остался. В историях, которые рассказывали когда-то друг другу по ночам, мы раскрашивали красками воображения обрывки услышанных от взрослых фраз. О плохих мальчиках и девочках, которых забирали к себе жрецы самаринян, чтобы те, вернувшись, убили своих родителей и друзей. О смертниках, пилотировавших те корабли, что падали с неба на города. О мужчинах с холодными глазами, которые забирали душу.

Для Лоры, родившейся, когда призраками тех дней на Зерхане остались лишь закрытые зоны, наиболее пострадавшие от бомбардировок, это были не более чем страшилки. Лета была слишком мала, да и с младшими психологи работали более тщательно, заставляя забыть испытанную тоску по родным. Для родителей и меня… память, от которой не убежать.

— И он преподает в колледже?! — Не знаю, чего было больше в моем вопросе: удивления или возмущения.

— Кто-то наверху считает, что это — нормально… Господин Мареску писал жалобу, но… — в ее взгляде явно читалась растерянность, — ему пригрозили, чтобы он не лез не в свое дело. Если не хочет расстаться с должностью.

— Даже так? — выдохнула я резко, уже принимая тот факт, что отпуск обещает быть веселым. — Хорошо, я схожу в колледж сама. Если не поможет…

Заканчивать фразу я не стала. Но если не поможет, я заберу Лору с собой. Понравится ей или нет, но учиться там, где вил свою паутину вокруг человеческих душ самаринянский паук, она не будет.