Наталья Бульба: Дорога к себе. Когда боги против...

Увы, рассчитывала на помощь я зря. Кажется, Ену нравилась идея Карина.

— Лора?! — выдохнула я удивленно, заметив несущуюся ко мне через зал девушку и узнав в ней свою младшую сестру.

Не сказать, что я не догадывалась, насколько она изменилась за прошедшие четыре стандарта, да и общались мы пусть и не регулярно, но все равно в пару месяцев раз получалось, но одно дело знать и видеть с экрана, а другое…

— Машка! — завизжала та, прибавив ходу. И как только умудрялась ни в кого не врезаться?!

Словно отвечая на этот вопрос, память подкинула кусочек из детства. Мне было уже восемнадцать, ей же только-только исполнилось четыре. Я тогда вернулась на Зерхан с Земли после зачисления, передохнуть перед началом занятий. Шла к выходу из космопорта медленно, пытаясь найти неожиданно сбежавшую решимость, которая меня поддерживала всю обратную дорогу. Родители были уверены, что я пошла по стопам отца, поступив на медицинский, мои же документы лежали в Академии гражданского транспорта. Факультет навигации.

Мой выбор…

Отец потом рассказывал, что младшую брать с собой не собирался — уж больно непоседлива, но Лорка своего добилась. Впрочем, как и всегда до и после этого. И вот так же, как сейчас, бежала ко мне, смешно перебирая ножками и звонко вереща: «Машка, Машка…»

— Машка! — раздалось совсем рядом со мной.

Я выпала из реальности буквально на секунду, но ей хватило, чтобы преодолеть ту треть зала прилета, что нас разделяла.

— Осторожно, собьешь! — засмеялась я, опустив сумку и готовясь принять на себя летящий снаряд. Крупными формами сестренка не отличалась, скорее уж несколько худощава, но ведь скорость…

— Ты вернулась! — врезалась она в меня, сумев не только ухватиться за шею, но и зацепиться ногами на талии. — А-а-а-а! Я так скучала!

Оглохнув и ослепнув — шевелюра Лоры была не в пример длиннее моей, думала лишь об одном: только бы устоять…

— Эй, пострел, — сестру дернуло от меня, на мгновение стало легче дышать, но счастье длилось недолго, — ведь задушишь!

— Не задушу, — фыркнула Лора мне прямо в ухо, но отстранилась. Как раз настолько, чтобы я могла разглядеть Лету — свою средненькую, и подмигнуть ей. — Я ее четыре года нормально не видела!

— Опять — «я», — нахмурилась Лета. Вот только глаза смеялись.

Им повезло, разница в пять лет, против наших четырнадцати с одной и девяти с другой, сделала их не только сестрами, но и подругами. Мне в этом отношении пришлось тяжелее.

— А ну-ка, расступились! — быстро навел порядок подошедший отец, тут же отодрав Лорку от меня и поставив на ноги. Лета тоже отошла в сторонку, освобождая для него место рядом. — Красавица! — вынес он вердикт, осмотрев меня с ног до головы.

К нему я шагнула сама. Прижалась, позволяя себя обнять. Хлюпнула носом, услышав в ответ многозначительное хмыканье.

— Забираем вещи и домой. Мама ждет.

Еще одна особенность нашей семьи. Мама провожала до порога, там же и встречала, став для меня символом начала и окончания пути.

Кивнув, чтобы скрыть выступившие слезы, подхватила брошенную сумку на миг опередив отца. Кивнула в ответ на понимающую улыбку. Я стала взрослой.

До стоянки у границы закрытой зоны добирались на каре городской службы. Отец в вопросе приобретения подобной техники был принципиален — только через мой труп. Да и необходимости особой не было. Жили мы в старом районе, где полеты находились под запретом. Госпиталь, в котором он работал, в пятнадцати минутах ходьбы от дома. Колледж мамы — в десяти.

От станции подземки — всего-то две станции и пришлось проехать, шли пешком. Основной багаж должны были доставить ближе к вечеру, после окончательной разгрузки лайнера, с собой только одна сумка. То же самое, что налегке. Да и сестренкам хотелось поболтать, а отцу… послушать. Связи многое не доверишь, да и эмоции другие. Не прикоснешься, не хлопнешь по плечу, не толкнешь задорно…

Только вернувшись, я поняла, насколько мне их не хватало.

Когда до дома осталось лишь свернуть за угол, да пройти метров двести, отец отправил девчонок вперед, вроде как готовить маму к встрече, но стоило тем скрыться за поворотом, придержал за локоть.

— Ты надолго?

Про предложение продлить контракт он уже знал, в отличие от мамы.

Пришлось вздохнуть и качнуть головой. С момента нашего последнего разговора многое изменилось.

У этих изменений даже имя было: Карин Йорг. И его активный помощник — Ен Шу. И еще куча сочувствующих в виде большей части экипажа, которая с удовольствием наблюдала, как последние два дня полета я избегала встреч наедине с первым пилотом. Впрочем, первогопилота эти маневры нисколько не смущали, как и присутствие кого-либо поблизости. Осаду моей персоны он вел с присущей ему целеустремленностью, напоминая мне этим Лорку. Если они найдут общий язык… Думать о последствиях раньше, чем это произошло, мне не хотелось.