Крис Клармон - Первый полет

— А-а, — отозвалась Николь. Теперь все ясно. Это имя знакомо ей, как и всякому другому астронавту. Мануэль Кобри — надо полагать, отец Алекса — практически в одиночку, собственными руками воплотил идею Жана-Клода Бомэ в материале, дав человечеству возможность шагнуть с трассы Земля—Луна прямо в Галактику. Репортеры провозгласили его современным да Винчи. И, само собой разумеется, Крезом.

— Николь Ши, — представилась она в ответ.

— Знаю.

Она объявила игру до семи и сдала себе пару тузов. Это отвлекло ее внимание.

— Ходят сплетни, — заметил один из пилотов, продолжая политическую дискуссию, начатую на прошлой руке, и открывая торговлю ставкой в один доллар, — что Мэнсфилд намерен выдвигаться на пост.

— Он чувствует себя преданным, — подхватил Алекс, и до слуха Николь донесся вздох, когда он заметил однодолларовую ставку и покрыл ее десяткой.

— Он и был предан, — послышался голос справа от Николь. — Президент Рассел говорил, что после первого срока изменил свое мнение в его пользу. Потому-то он снял свою кандидатуру во время прошлых выборов и поднялся на борт в качестве очень важной персоны.

— Какого черта, — подал голос Рамси, — шести лет в Белом доме должно с лихвой хватить любому. Почти половина срока президента Ли, а чего ж он еще хочет после смерти президента? Казалось бы, он должен радоваться, что отвалил.

— Обстоятельства меняются, — возразила Николь, сдавая карты по второму кругу. — Четыре года назад не было халиан'т'а.

— Вы ведь имеете к этому какое-то отношение, или я заблуждаюсь? — искоса взглянул на нее Алекс.

— Очень незначительное, — равнодушно отозвалась Николь.

— Насколько я припоминаю, лейтенант, вас изрядно потрепали, — продолжал он.

— Она провела изрядную часть года в госпиталях и терапии, — ответил за нее Рамси. — Но, насколько я понимаю, теперь она в полном порядке.

— Во всяком случае, физически, — подтвердила Николь.

— Я вот гадаю — а какая, собственно, разница, кому достанется Овальный кабинет, — вслух размышлял Алекс, — Мэнсфилду, Расселу или кому-нибудь, кого подсунут демократы?

— Хорошие деньжищи, — вполголоса заметил Рамси, — указывают в качестве демократического кандидата сенатора Ишида.

— Хороший выбор, — согласился кто-то, — им обоим придется порядком попотеть за свои денежки.

Но Николь уже не обращала внимания на этот обмен репликами, целиком сосредоточившись на юном Кобри.

— Разница есть, — заявила она. — Из-за халиан'т'а.

— Как это? — осведомился Алекс.

— Они пришли к нам, как к равным. Одна цивилизация — одна раса — к другой. Они не заинтересованы в отношениях с дробной политической структурой по балканскому образцу. Они хотят иметь дело лишь с одним правительством, выражающим интересы не только Земли, но и колоний.

— Мне заранее не терпится поглядеть, как это примут африканцы с Новой Родины, — осклабился он. — Они отчетливо дали понять, что больше не желают иметь с Землей ничего общего.

— У них нет выбора, — мягко возразила Николь.

— Я американец, — Алекс навалился на стол, не отрывая взгляда от Николь, и ее внезапно пронзило нелепое ощущение, что события выходят из-под контроля, будто гоночный автомобиль, несущийся по недостроенной дороге, — и как американец, я не в таком уж восторге от идеи передоверить суверенитет Организации Объединенных Наций.

— А по-твоему, русские чувствуют себя лучше? — донеслось с другого конца стола. — А заодно европейцы, китайцы, японцы, бразильцы, иранцы и прочие?

— Не говоря уж о поясниках, — добавил Рамси.

— Поразмыслите об альтернативе, — сказала Николь.

— То есть? — насторожился Алекс.

— Мы не ровня халиан'т'а — ни в военном, ни в техническом аспекте. Если бы они захотели, то могли бы запросто наехать на нас, как сверхдержавы два века назад поступили с Африкой и Китаем, а пытались и с Японией. Натравливая одну страну на другую, разделяя и властвуя, пока в одно прекрасное утро мы не обнаружим, что работаем на них. Неужели вы думаете, что на с'Н'даре не было политических фракций, отстаивавших подобный путь? С какой стати делиться, если можно главенствовать — аргумент весьма обольстительный.

— А вы не думали, лейтенант, что мы можем сами испробовать этот путь?

— Таким путем, мистер Кобри, вряд ли добьешься взаимного доверия между народами.

— С каких это пор взаимное доверие стало влиять на национальные интересы?

— С тех самых пор, когда национальные интересы вышли за пределы атмосферы. Без доверия здесь долго не проживешь.