Вячеслав Кумин: Цепная реакция

Единственный шанс корветов заключался в быстром сближении с противником. Но не каждый, далеко не каждый способен сам броситься на льва. Опять же, рейдеров сторожил супердредноут… но он бы не смог защитить рейдеры от кораблей СНМ, если бы они пошли на этот бросок. Но они не пошли. Страх оказался слишком велик, и этот страх погубил их.

Час стрельбы, не сходя с места, точно в тире, и все корветы сгорели в ядерном огне.

– Вперед! – засмеялся Леон Зидерберг. – Наведем шороху!

«Танатос» величаво плыл по орбите Акинареса. Судоверфь пощадили лишь потому, что из-за ее разрушения околопланетное пространство засорилось бы до невероятия, и это больше помешало бы самим конфедератам.

На планету падали шаттлы с группами захвата. Отборный десант быстро брал ключевые центры столицы, но, увы, канцлера Шульберга им взять не удалось. Он сбежал.

– Найдите! Откопайте его из-под земли, но найдите! – воскликнул Зидерберг, едва сдерживая ярость. – Или найдите тех, кто может найти его! Он не должен уйти!

– Да, сэр.

Еще через час командир десантников снова вышел на связь с докладом:

– Сэр, в казематах местной разведки мы нашли человека, который утверждает, что знает, где может находиться канцлер Шульберг.

– Ну и?

– Но он хочет, чтобы в обмен на информацию выполнили одну его просьбу.

– Чего он хочет?

– Чтобы отпустили одного человека…

– Стоп. Кто он вообще такой?

– Некто Каин Иннокент…

– Кто?!

– Каин Иннокент, сэр.

– Кого он хочет, чтобы мы отпустили? – поинтересовался генсекретарь.

– Некую Лару Ладогу.

Это имя Леону Зидербергу ничего не сказало. И ради того чтобы поймать и показательно осудить Марка Шульберга он был готов на многое.

– Хорошо. Я опущу ее, но не его самого. Итак, где этот ублюдок.

На экране вместо десантного майора появился тот самый Каин Иннокент.

– Записывайте координаты, – сказал он и продиктовал длинный ряд цифр. – Там должен быть почтовый катер. В общем, ищите этот катер в данном районе.

– Ясно. Майор, этих двоих немедленно на борт.

– Есть, сэр.

Катер нашли. Он хорошо прятался в скоплении астероидов, но от разведывательных модулей сложно укрыться, если они задались целью найти совершенно конкретный объект. Захват также прошел без сучка и задоринки. Канцлер совсем пал духом и не думал сопротивляться.

– Вы обещали ее отпустить, – напомнил Каин, присутствовавший на предварительном опознании пленников.

Помимо канцлера на почтовике пытался удрать Сукерман.

– Да, и я отпущу…

– На этом судне.

– Хрен с тобой, сейчас у меня хорошее настроение. Отведите женщину на судно.

– Прощай, Лара… – прошептал Иннокент, когда конвоиры повели ее к выходу.

– Прощай…

– Подсудимый, вам предоставляется последнее слово. Вы хотите что-нибудь сказать в заключение? – задал традиционный по окончании каждого процесса вопрос судья.

Иннокент медленно поднялся со скамьи подсудимых.

Суд длился недолго, всего неделю, в чем была немалая заслуга самого подсудимого. Каин и не думал оправдываться и как-то активно защищаться, прекрасно понимая, что если уж власть задалась целью кого-то осудить и приговорить, она сделает это, и никакая защита не поможет, тем более государственная. Вот канцлера и главу КФБ уже приговорили к смертной казни на электрическом стуле. Сукермана уже поджарили, как он то сделал со своим бывшим начальником Артуром Баренцевым…

Так зачем лишний раз трепыхаться, что-то доказывать. Это все равно что биться головой о стену, только себе больнее сделаешь. Разве что зачем-то потянуть время, как Шульберг и Сукерман… но в этом Каин смысла не видел. Наоборот, он хотел чтобы все закончилось как можно быстрее и его оставили в покое. А то ведь помимо собственного процесса ему приходилось выступать в качестве свидетеля.

Он просто рассказал все, что произошло с ним, из-за чего все началось – подставой спецслужбами, чтобы он попал к пиратам и затесался среди них, и для чего все делалось – сбор камней для возможного отражения инопланетной угрозы.

Для еще большего ускорения процесса он по всем пунктам признал себя виновным. Государственный адвокат честно что-то пытался сделать, но как защищать человека, который защищаться не хочет?

– Да, ваша честь, хочу…

– Мы вас слушаем.

– Камни собраны… это все, ваша честь.

Судья нахмурился, встал и, взяв листок, зачитал:

– Оглашается приговор… Каин Иннокент признается виновным и приговаривается к смерти через расстрел. Приговор обжалованию не подлежит. Срок исполнения – сто дней от сего дня.