Владимир Лещенко - Звездные флибустьеры

– Тень?? – переспросил Антон, чувствуя как подкашиваются ноги.

– Первый раз видишь человека нашей веры? – рассмеялся Фойриппо. А вы там наверху думаете, наверное, что мы – выдумка?

Алуфин отступил назад, лицо его исказила гримаса злобного торжества. Он поднял вверх правую руку, словно кого-то приветствуя, и глазам Скирова предстал массивный золотой браслет, с изображением многоглавой твари. На потертом металле изломанными знаками неведомой речи были выбиты два слова. И он узнал эту тварь, эти письмена и эту надпись, ибо даже не ведая языка, помнил что они означают. И вот тут, наконец он испугался по настоящему.

"Страшись Грядущего"…

«Страшись Грядущего!»

– Взять его! – отрывисто бросил Фойриппо.

Антона повалили и принялись лупцевать дубинками и прикладами, но уже после первых ударов он провалился во тьму…

...Сознание возвращалось медленно. Постепенно Антон осознавал окружающее, вспоминая – что с ним случилось? Память вернулась не сразу. Лицо горело, и кажется, не хватало какого-то количества зубов. Но сквозь боль Антон услышал монотонное переливчатое пение. Оно становилось все более настойчивым. Антон с некоторым усилием открыл заплывшие глаза и увидел, как на фоне рассвета вырисовывается перекрестье деревянной решетки. Он повернул голову в направлении откуда исходили звуки и одновременно с этим почувствовал нечто противное и влажное – как будто по его лицу ползла компания ледяных жуков. Громко застонав он откинулся назад, но почувствовал, как чьи-то руки прижимают его к полу, ощутил легкое покалывание, и он впал в забытье.

Когда некоторое время спустя Антон снова очнулся, то понял, что находится в клетке – такой же, откуда несколько часов назад выпустил рабов. Антон сел, зашипев от боли в отбитом теле, и увидел, что у него есть соседи. Рядом с Антоном сидел на корточках старый морщинистый рейси. Человек был мал даже по меркам этого низкорослого народа, а на шее у него на веревочке, сплетенной из стеблей лиан, висели непонятные амулеты. Такой же пояс поддерживал рогожную набедренную повязку, а на поясе висели какие-то сухие травы. Головной убор из перьев, на талии кожаный мешочек. Что удивительнее, вокруг старика вились светящиеся насекомые – возможно привлеченные ароматом трав на его поясе.

Другим соседом оказался какой-то воин, с темно красным обветренным лицом, в рваной одежде цвета хаки. Он лежал в дальнем углу. Исхудалое лицо, горбатый нос и налитые кровью желтые глаза его были исполнены какой-то обреченной печали.

Заметив, что Антон пришел в себя, желтоглазый довольно кивнул:

– Поздравляю, дружище. Твое лицо было не меньше чем задница болотного хвамга. Но чертов рейси использовал коссу, чтобы исцелить тебя – и добился неплохих результатов.

– Коссу?

– Да – такие гнусные маленькие создания. Если сунуть связанного человека в воду, где они живут, то ему конец – из него очень быстро выпивают всю кровь. Было видно что желтоглазый говорит со знанием дела – определённо сам такое не раз видел, а то и проделывал.

– Но лекари лесовиков творят чудеса с их помощью, какие не всякому ученому медику по плечу. А как твоя рука?

– Похоже, неплохо, – ответил Антон. – Кто меня вылечил?

Смуглокожий головорез кивнул на рейси.

– Спасибо, друг, – искренне выдохнул Скиров. Пусть и жить мне недолго – но спасибо.

Рейси внимательно на него смотрел.

– У меня осталось немножко акии, – сказал пленник, – но после того, что ты перенес я с радостью поделюсь с тобой, незнакомец. Хочешь покурить?

Антон покачал головой:

– Я вообще-то не курю. Так, иногда, за компанию. Он различил на плече соседа по камере вытатуированные серебром луну. – А вы что здесь делаете? Или в этом вашем «истинном царстве» уже за своих взялись?

– То есть? А, ты про клеймо, собрат? Это же Силли а не Тоана. Я тысячник из армии Державы илги. Меня зовут Шанно. Эти сволочи торике устроили засаду на мой отряд по ту сторону озера Сегу около Умгод’бо примерно две недели назад. Некоторым моим людям удалось убежать, а вот мне не повезло… – Он печально развел руками. – Всех, кого не удалось продать, торике принесли в жертву в храме Гарагарры в Окоруссто. Я офицер самого высокого ранга, из всех кого им удалось поймать за последние годы, и они привезли меня сюда для специального обряда. Они собираются сварить меня живьем перед статуями своих поганых богов – на этой базе у них какое-то древнее особо важное капище. Такова привилегия моего чина. Но, сказать по правде, меня это не очень беспокоит. Я воюю с двенадцати лет. Должно же мне когда-то умереть? Да, – он усмехнулся. С проклятым Фойриппо мы уже года два играли в игру – кто кого прикончить первым. Он выиграл...