Александр Кротов - Хороводы над пропастью

На улице было прохладно. Одиннадцатое октября 2032 года, вечер пасмурного понедельника. Пустая улица, по которой ветер швырял грязные пакеты, будто перекати-поле. Компактный броневик с опознавательными знаками гражданской организации стоял у выезда со двора. Игорь, оглядываясь по сторонам, поспешил к машине, вспоминая Эдика, который раньше всегда парковался у самого подъезда своего сослуживца.

Через тридцать минут он уже сдавал оружие в сейф на проходной, проходил через рентген и шёл в раздевалку, где неприятно пахло потом и дешёвыми дезодорантами и думал о том, как его всё достало.

2

Игорь Горбунов провёл на работе две ночи и один день. Смена выдалась тяжёлой. Огромная часть города обеспечивалась питанием только благодаря работягам из пункта обработки и выдачи продовольствия. Приходилось разгружать большие фуры и вертолётные контейнеры, перерабатывать разную продукцию, заниматься фасовкой и наборкой продуктов в регламентированные пайки. За тридцать шесть часов Игорю удалось поспать лишь два раза по два и три часа соответственно. С одной стороны, было хорошо, что в город увеличили поставки пропитания, и о голодном 2029-м можно было забыть. Но зарплата держалась на прежнем уровне ещё с тех времён, когда за всю смену мог приехать лишь один грузовик с хлебом.

Но помимо удовлетворения от чувства выполненного долга, была и ещё небольшая награда, которая скрасила усталость Игоря – ему удалось купить три бутылки крепкого пива, и одну он сразу же открыл в броневике, который развозил рабочую смену по домам.

Шесть часов утра самое время вспомнить прошлое: коллеги Игоря по работе травили байки о том, кому и где пришлось служить в самом начале войны, до того как боевые действия перешли на дистанционные бомбардировки после успешной обороны границы. Горбунов тоже отдал почти два года жизни пограничной заставе, где ему даже пришлось принять участие в прямых боевых столкновениях с японцами, завоевавшими на тот момент большую часть территории Китая вдоль границы. Однако вскоре наш сосед сумел вытеснить врага со своей земли, а потом Япония вовсе, неожиданно для всех, вышла из войны, провозгласив о своём нейтралитете. Но Игорь не любил вспоминать эти годы, несмотря на то, что ему сильно повезло остаться целым и невредимым в той заварушке. Видимо, помимо везения сказалась и хорошая подготовка.

Но, как правило, больше рассказывали о войне те, кто к ней не имел никакого отношения.

Горбунов смотрел в крохотное окно на город, и приятная тяжесть алкоголя и усталости быстро сменилась на приступ тоски. Руины, старые дома, грязь, мусор, бронированные кустарными способами автомобили, военные патрули, редкие прохожие. И серое небо. Впереди была пара выходных и очередная рабочая смена, всё без отпусков и больничных. Даже без возможности свалить в продолжительный запой, как бы этот октябрь не располагал к такому времяпрепровождению.

– А где вообще этот завод находился, я так и не понял? – спросил кто-то из коллег у водителя, который всегда в самом начале поездки рассказывал о вчерашних новостях.

– Да тот, у дома Горбунова. Сказали, что там какое-то производство наладили, – поведал водитель, которого Игорь недолюбливал. – Америкосы как-то разведали, что там что-то для армии начали делать. Пару ракет кинули, а наши прозевали. ПВО снова ничего не сделала. Всё, нет больше завода.

– Да там и так этот завод давно разбомбили, там же руины одни были! Да, Игорян?

Кто-то толкнул в бок Игоря, и тот только-только понял смысл беседы коллег.

– Как бомбили? – спросил Горбунов, будто бы проснувшись.

– Ракетами, – ухмыльнулся водитель. – Ничего, дома из окна посмотришь, как разбомбили. Нам расскажешь.

– Дома рядом задели? – заволновался Игорь.

– Вон, стоит твой дом, целый и невредимый! – показал рукой водитель в сторону одноподъездных высоток постройки начала 2010-х годов. – Я тебя у въезда во двор высажу, а то неудобно тут разворачиваться.

Броневик остановился у сломанного шлагбаума, а Игорь, ни с кем не попрощавшись, поспешил домой. Он с силой бросил пустую бутылку из под пива в сторону бетонного забора, и, перед тем как открыть дверь подъезда, мужчина ещё раз осмотрел строение со стороны двора. Но, вроде бы, всё было как прежде, но душа была не на месте, сердце бешено колотилось. С другой стороны, если бы дома вышибло окна, то Ника, Костя или мама смогли бы позвонить ему или написать, хоть и его рабочее место не подразумевало постоянное использование мобильной связи. Впрочем, никто из них даже не сообщил ему о том, что была бомбардировка завода, который находился буквально под окнами.