Евгений Авербух - Ксаны. По ту сторону моря

Громко выкрикивая в сторону закрытых окон дворца различные требования и подсвечивая пространство над нашими головами голографическими лозунгами, мы призывали руководителей содружества приостановить выдвигаемый законопроект, инициированный МИНТЕР, и не допустить распространения нандроида на экоостровах. Мы надеялись, что наше возмущение возымеет хоть какое-то действие на кабинет, и выражали свое громогласное негодование по поводу того факта, что решение о внедрении новых технологий на экоостровах МИНТЕР принял экспромтом всего лишь два дня назад, не поставив в известность об этом ходе ни одного из представителей экоостровов.

– Наверное, они вконец решили разрушить то единственное, что еще осталось от здравого смысла существования всей нашей цивилизации, – негодовала Анита.

Суаресы – и муж, и жена, – были оба невысокого роста, немного полные и имели неприглядную с виду наружность. Карлос походил на испанского дона, вышедшего с исторических романов, – полное лицо, которое обрамляли торчащие в разные стороны усы, испанская бородка и ровные, аккуратно причесанные назад волосы. У Аниты было такое же полное лицо, как и у мужа, и короткие седые волосы, которые она постоянно приглаживала рукой. Но, несмотря на свои небольшие физические размеры, оба они были буквально напичканы неисчерпаемой внутренней энергией.

– Не ведают, что творят, – произнес Карлос, повторяя известное выражение.

Их сын Мигель, с которым мы были сверстниками и товарищами, обратился ко мне и к Ванессе:

– Не думаю, что наши усилия к чему-либо приведут, – печально произнес он.

– Ну же, Мигель! – ярко-красные губы Ванессы растянулись в улыбке. – Немного оптимизма нам все же не помешает.

Мигель кивнул и отошел к родителям, выстрелив в воздух очередной голографический лозунг. Сын Суаресов имел высокую и худощавую фигуру, разительно отличавшуюся от его низкорослых и полных родителей, но, к сожалению, их заразительной энергией он не обладал.

– Нельзя решать такие вопросы без представителей экоостровов! – выкрикнул кто-то из демонстрантов. Толпа зашевелилась и начала скандировать в один голос требование отложить принятие решения.

Ванесса схватила меня под руку и указала рукой на Карлоса, рядом с которым копошилось несколько его помощников. Присоединив к его коже под гортанью электронную наклейку громкоговорителя, они помогли ему взобраться на небольшой постамент с антигравитонами.

– Сейчас будет речь, – шепнула Ванесса, озаряя меня своим миловидным лицом мулатки.

Постамент поднялся над землей на несколько метров, и Карлос, прокашлявшись, начал свое выступление.

– Куда пропала настоящая любовь, где мы потеряли нашу отвагу и доблесть? Куда подевались прекрасные романтика, чувства и эмоции? Куда исчезло всё то, что делает нас людьми? – взволнованно воскликнул Карлос, всматриваясь в лица тех немногочисленных демонстрантов, которые пришли его поддержать. Выдержав паузу в пару секунд и не обращая внимание на крутившихся вокруг него дронов с голокамерами, снимавших его для трансляции событий в голосети, Карлос продолжил: – Увы, но дети всё меньше и меньше знают, что такое настоящая родительская любовь, и мы больше не слышим детского крика на улицах. К сожалению, родители и подростки очень редко покидают пределы иллюзорных миров, созданных современными технологиями, а дети, по большей части, воспитываются голонянями. Живое общение и взаимоотношения между людьми в реальном мире стали большой редкостью; мы забыли о дружбе и о сотрудничестве друг с другом, а ведь это, – обернувшись лицом к зданию ассамблеи, Карлос потряс руками в воздухе, – основа основ человеческой цивилизации! Поэтому, – продолжил он, – я призываю кабинет тринадцати прислушаться к нашим словам и принять все меры, чтобы не усугублять проблему, которая в недалеком будущем приведет к краху нашей цивилизации. Я призываю их приостановить внедрение новых технологий не только на экоостровах, но и во всех содружествах. Нам необходимо как можно быстрее прекратить всё возрастающую зависимость человечества от технологии.

Карлос вновь повернулся к демонстрантам и встретился со мной взглядом. Словно вспомнив что-то, он улыбнулся и поманил меня рукой.

– Я хотел бы, чтобы один из наших активистов, занимающийся сбором и анализом различных данных и материалов для нашего движения, немного рассказал о том губительном влиянии, которое оказывает на нашу цивилизацию зависимость от голотехнологий. Эйрик Кэррол, – позвал он меня, – прошу Вас!