Евгений Авербух - Ксаны. По ту сторону моря

«М-да… – подумал я, – видимо, в какой-то миг провидение явно отвернулась от этого места, и Эбису, этот весёлый бог удачи и труда, покинул свой храм, оставив времени и природе разрушать свою обитель камень за камнем».

Постояв еще немного около торий, я всё же решился пробраться, насколько это было возможно, сквозь чащу веток и осмотреть разбросанные груды камней, некогда составлявших храм. Начав продвижение, я сразу подумал о символичности ситуации, в которую попал. Дело в том, что в синтоистском святилище тории символизируют границу между двумя мирами – земным и сакральным. Раздвигая ветки, я как бы покинул одну реальность, где плескалось море и светило солнце, и попал в другую – сакральную реальность, где божественные сущности ками, воплотившись в деревья и кустарник, с остервенением пытались поцарапать мне кожу, словно сопротивляясь проникновению в их мир земной сущности.

Через полчаса тяжелой борьбы с зарослями, получив пару царапин и обливаясь потом, я наткнулся на заросший мхом обломок лестницы, от которой сохранились три ступеньки. Очистив их от накопившейся грязи, чтобы присесть, я заметил, что на каждой ступеньке была выбита какая-то надпись. Как это было ни странно, но иероглифы хорошо сохранились. Включив транслятор, я прочитал перевод. На первой ступеньке было написано: «会うのは別れの始まり» (Встреча – начало расставания), на второй – «盛者必衰» (Всё, что цветет, неизбежно увянет), а на третьей – «易者身の上知らず» (Гадатель не знает своей судьбы).

«Интересно, что бы это означало», – подумал я, присев на нижнюю из ступенек.

Несомненно, надписи были сделаны намного позже, чем иероглифы на ториях, иначе время сделало бы с ними то же самое, что и с надписями на воротах.

Я еще раз подивился тонкой японской мудрости и тому, как хорошо эти три афоризма описывали и мою нынешнюю ситуацию. Казалось бы, я только что приехал на Аошиму, а она уже успела мне понравиться своим покоем и нетронутой природой, и сейчас это радужное настроение всё больше и больше расцветает в моей душе. К сожалению, через две недели я буду вынужден покинуть это место, чтобы начать новый путь – путь, ведущий меня в новый дом на далёкой планете. Что меня ожидает там?

– Гадатель не знает своей судьбы, – повторил я вслух прочитанную фразу.

Остаток прошедшего дня я провел в компании Майка и его жены. Они пригласили меня на ужин, и мы вместе довольно неплохо провели время, ближе познакомившись друг с другом.

Лидия болтала без умолку, а Майк, в типичной для него манере, периодически разражался короткими и хорошо обдуманными предложениями. Я ожидал, что они затронут волнующую их тему дальнейшего использования своих биочипов, но разговор всё время крутился вокруг каких-то общих тем. Таким образом, выяснилось, что они вместе занимаются сбором и анализом данных в области медицинских услуг.

– Это очень важно! – щебетала Лидия. – Наши выводы помогут медикам затрачивать намного меньше времени на различные проверки и всевозможные обследования.

– А также, – с большим воодушевлением добавил Майк, – позволят врачам более эффективно следить за любыми изменениями в состоянии здоровья своих пациентов и предлагать им соответствующие методы лечения. В дальнейшем, если это станет возможным, они будут автоматически передавать на биочипы своих подопечных необходимые директивы, корректирующие их состояние.

Слушая их, я подумал о том, что в недалеком будущем андроидные системы будут собирать, анализировать, исследовать и лечить людей, полностью заменив медицинский персонал из врачей и медиков. Конечно же, это было совсем неплохо, но в таком существенном прогрессе я, как модерат, видел две основные проблемы: первая – мы будем полностью зависеть от машин, и вторая – отдав всё на волю техники, мы можем полностью потерять контроль над получением новых знаний. Всё это, в конечном итоге, с высокой долей вероятности приведет к вырождению нашего вида.

От Лидии я узнал, что с Майком они познакомились пару лет назад, когда только начинали учиться на инфо-аналитиков. Им нужно было делать совместную работу, и когда они увидели голограммы друг друга, то сразу же почувствовали обоюдную симпатию и влечение. И действительно, наблюдая за ними, я всё больше убеждался, что эта пара буквально светится от счастья. Немногословный и вдумчивый Майк и многословная и импульсивная Лидия являлись совершенным дополнением друг для друга.