Зосима Тилль - Утолённый доступ

Только весь фокус заключается в том, что «вне сравнения» – в чистом виде – ЧСВ почти не встречается. О чувстве собственной важности, люди любят говорить, оправдывая свои ничем не обоснованные претензии на ничем не подкрепленные амбиции, прячут под этим понятием собственную гордыню. Главное, чему можно научиться методом проб и ошибок – пробовать и ошибаться. Поверь, это самый важный в жизни навык. В отличии от метода тыка, финальный итог которого – во всех смыслах и проекциях этого слова – залёт.

Многие в этом мире спят и видят, как ты сдаешься. Если тебе сейчас хорошо, не пытайся понять почему. Тебе хорошо, но при этом тебя никто не замечает? Поздравляю, у тебя есть все шансы стать прекрасным снайпером. Главное, чтобы комплексов у тебя было ровно столько, чтобы для фантазии всегда был свободный угол в подвальчике твоего подсознании.

Разочаруй их. Разбуди. Ревность и верность состоят из одних букв, и так складываем мы их в своей голове, вполне допустимо, что ревность – это верность себе, и наоборот, верность – это ревность себя. «Сть», как скрытое «тся». Возвратное наклонение. И так как утро вечером мудренее, то в ответе на вопрос, как это всё так, предлагаю скромное предположение, что наша Вселенная просто одна из тех вещей, которые случаются время от времени. Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе – это из области риторических рассуждений, но зато там есть толстый-толстый слой шоколада или чего-то внешне на него очень сильно похожего. Так что, «если Вам ущемили достоинство, знайте: ни для чего другого оно попросту не годилось».

Мужчина взрослеет мозгами, когда перестаёт делать то, что получается у него, вне всякого сомнения, лучше всего – искать оправдания своим бедам, и начинает наконец-то думать, что ему делать дальше.

Он вступает в «золотую» стадию зрелости, когда девушке, с которой он хотел бы заснуть, предпочитает женщину, с которой он хотел бы проснуться, и при этом прочувствованно осознаёт: ветер в голове человеку жизненно необходим, в том числе и для поддержания процесса горения огня в его сердце.

С точки зрения зрелого мужчины, женщина отличается от девушки уже тем, что девушку хочется, в первую очередь, одеть и накормить, а женщину – раздеть и съесть. У девушки целью жизни стоит замужество, предназначением – деторождение, но смыслом жизни является норковая шуба. К тому же он помнит: чем больше девичья грудь в двадцать, тем длиннее женская в сорок.

В отличие от мальчика, он всебеуверенно знает: предварительные ласки женщины с помощью языка – это комплименты, а не то, что вы только что успели себе подумать. Зрелый мужчина может ошибочно считать, что теология – это наука о тех, этиология – об этих, а неотомизм есть учение не о том, но для него не основополагающе, чтобы женщина была любовницей, женой, гранд-дамой, матерью и хозяйкой в одном лице. Главное, чтобы всеми этими лицами она была для него к месту. И если в доме чисто и сыто, но нет погоды, то и дом – не дом, а лишь гостиница и ресторан по совместительству. И не более.

Он по себе знает: мало перестать давать вытирать о себя ноги. Надо ещё и следы от грязных ботинок исхитриться вывести.

Он владеет мужским искусством «брать» и «взять», поскольку знает, что богатый внутренний мир, широкая душа и даже тугой кошелек – удел экзальтированных барышень, а совсем не долгосрочные побудительные мотивы к тому, чтобы женщина жила с ним и ради двоих.

Он уже знает, что вся жизнь – театр, и секс в нём – пьеса двух актёров, жанр которой определяется перед третьим звонком, а сценарий пишется по ходу действия, потому и начинает чувствовать свою равность с женщиной. Так же, как и она, без предварительных ласк он теперь не всегда хочет, да и, что греха таить, может. Но в то же время, он уже не стремится понять женщину полностью, так прекрасно знает, что в таких попытках фатально рискует стабильностью собственной ориентации.

Он прекрасно понимает, что есть, по крайней мере, две причины, по которым прожить жизнь женщиной как минимум в два раза сложнее, чем целый век обретаться мужчиной. Во-первых, для того, чтобы разрешить проблему, женщине необходимо сначала ее же и создать. И во-вторых, для того, чтобы чувствовать себя аутентично, ей необходимо ежедневно доказывать окружающим: до тридцати лет – что она уже взрослая, после тридцатника – что она ещё молодая.

По освоении лет ему подчас кажется, что разгадка великой тайны русской женщины лежит на стыке истинной набожности и страстной развратности. Ведь только Она способна уговорить Его, еще не близко ей знакомого, поехать в выходные на экскурсию в монастырь, чтобы двое суток напролет упоенно не выпускать его из постели гостиничного номера. От гениального до генитального – один шаг.