Вера Огнева - Когда проснется Марс

– Дождитесь выстрела, понятно? Спускайтесь там, – Энцо махнул рукой в сторону северной лестницы, – когда они уйдут за мной. На верхние уровни не поднимайтесь и в тоннели не суйтесь. Ясно?

Под их недоуменными взглядами он снова почувствовал себя нянькой. Да без него они быстро влипнут в какое-нибудь дерьмо, как пить дать.

Веста отобрала у него окуляр, быстро перегнулась за перила и глянула вниз. Так поджала губы, что Энцо понял: времени совсем не осталось.

– Мы за тобой вернемся, – сказала, сунув «пиллум» за пояс.

– Да, да, валите уже, – отмахнулся Энцо. Нафига врать? Все знали, что за номером и марсианином никто обратно не полезет.

Веста глянула с укором, махнула остальным рукой и повела их в сторону лестницы.

– Мы вернемся за вами, юноша, – повторил Гиппократ и тоже скрылся. Хороший он, старый пень. Лишь бы за Гаем приглядел, жалко мальца.

Ну да ладно.

Энцо вытащил распылитель, проверил заготовленные флаконы. Помирать, так с музыкой.

– Скоро увидимся, Малая, – пробормотал он.

На миг показалось, что она ответила: мороз пробрал по коже, легкое дуновение коснулось вспотевшей шеи. Энцо обернулся, но за спиной никого не было.

Пустота.

Темнота.

Расклад был таким: «псы» разошлись по нижним этажам. Выше не поднимались, никуда не спешили – знали, что мимо все равно никто не пройдет. Лифты не работают, из окон кидаться можно, но бесполезно.

Он укрылся в салоне машин и легких челноков, занимавшем восточный угол первого этажа. Бронешторы закрывали окна, не пропуская свет, что было очень на руку. Если внутри кто-то и прятался, то у него были большие проблемы, учитывая, что задумал Энцо.

Он открыл заглушку топливного элемента на боку синей «кассиопеи», припаркованной у входа в салон. Как и думал, она была заправленной. Красавица, с жалостью подумал, погладил хромированный бок и сунул в отверстие шокер от собачьего электроошейника, который добыл в зоомагазине.

Теперь надо привлечь внимание.

Вот уж что было проще некуда. Энцо просто выстрелил в ближайшего «пса». Не особенно надеялся, что попадет, – слишком большое расстояние для стрельбы без окуляра. «Пес» ушел от выстрела, пролаял команды остальным, и те стянулись к салону. Вот так, подумал Энцо, уходя вглубь, вдоль ряда машин. Весь вспотел от напряжения, но голова оставалась до странного чистой.

– Что, не сидится в тоннелях? – проорал он. В ответ свистнула пара выстрелов.

– Вылезай, шлюха! – крикнули снаружи. – Вылезай сам, тогда драть буду нежно.

– Неа, – отозвался Энцо. – Сморчок не дорос.

Пускай заходят. Они должны подумать, что он безоружен, примчаться, чтобы взять готовенького.

Сперва смолкли выстрелы. Затем на светлом фоне входа показались тени: сперва две, очень осторожные. Затем «псы» осмелели, и зашло еще человек восемь. Энцо подавил желание закидать их оглушающей смесью. Не сейчас, нужно немного подождать.

– Свалил, что ли? – донеслось приглушенное.

Энцо ухватил металлическую болванку и прокатил ее к дальнему углу. На машину, за которой та зазвенела, тут же обрушился шквал выстрелов. Энцо, не теряя времени, побежал в противоположную сторону. Вслушивался, ловя сопение, шаги и скрип стекла под ботинками.

Что-то щелкнуло впереди.

Он поднял голову. Шагах в двадцати от него стоял парень. Видел его, целился в него, и Энцо, не теряя времени, подался за машину. Место, на котором он только что стоял, задымилось от выстрелов. Послышались голоса: остальные «псы» шли в их сторону.

Проклятье! И как только сумел подкрасться так тихо? Марсианин?

Энцо швырнул в его сторону бутылкой, затем еще одной, звякнуло и полыхнуло. Второй «салютик», похоже, достал – за машиной заорали, забегали. Энцо помчался к выходу, петляя между рядами.

У выхода дежурил парень – ниже, слабее, но вооружен «пиллумом». Вспыхнул лазерный маячок, и плечо как иглой прошило. Запахло горелым. Не останавливаясь, Энцо хлестнул его самодельной дубинкой по голове, добил с локтя и снес с дороги. Пробежал до угла и вдавил наконец кнопку на пульте электроошейника.

Взрыв подбросил аж до балкона. Энцо сгруппировался, перекатился, вскочил на ноги. Сработало как надо: сперва бахнуло топливо синей «кассиопеи», а затем остальные машины по цепочке. Салон был объят огнем, жар стелился такой, что ботинки плавились. Простреленное плечо болело, но кровь не текла, луч сам прижег рану. Оно того стоило. Вон как «пес» вылупил зенки, когда Энцо не остановился и залупил ему с локтя. Энцо сплюнул и довольно оскалился. Вот это хорошо, вот это по-марсиански.