Вера Огнева - Когда проснется Марс

Подземное существование угнетало его даже больше, чем скачки, которые проводил фламин в Третьей курии. Там была скука в помпезных тогах. Тоги! Это в шеститысячном-то году со времен Цезаря! Запутанные ритуалы, которые невесть зачем соблюдали все патриции. Восхваление Императора, венки, чаши с разбавленным вином вместо аккуратной дозы клика. «Традиции скрепляют Новый Рим», – так вдалбливали в гимназии. Какая-то глупость, честное слово. Традиции и тоги отличали патрициев от номеров, вот это больше походило на правду.

Но сейчас Юний Галлион был одет, как настоящий грязный марсианин – в комбинезон. И сидел под землей, как марсианин. Мылся всего раз в день, в общей душевой, одной на целых пять комнат! Такого он не видел даже в худших кошмарах. Все время не хватало воздуха, а низкие потолки, казалось, вот-вот придавят, похоронят в земных глубинах, как… Как… На это у Юния не нашлось метафоры, поэзию он часто прогуливал.

Панели в игровой не работали, все как одна. Жалкая теплица, которую смотритель гордо называл «садом», не привлекала. Все видео на нейрочипе просмотрены дважды. Гулять по длинным коридорам надоело, на разговоры тоже не тянуло. Этих людей Юний не знал, на приемах не встречал и подозревал, что все они попали сюда по ошибке. Или же привезли не туда его самого.

Он прищелкнул пальцами, в который раз прошелся вдоль стены. Присел на диванчик. Встал с диванчика. Нашел место, где побольше света, вытащил из кармана коммуникатор, ввел нужный ракурс и, когда камера взлетела на нужную высоту, снял короткий ролик для блога. Рассказал обо всем, что наболело, и добавил послание Сенату: в будущем создать более подходящие для патрициев укрытия.

Когда появится связь, он отправит это в сеть. Разошлет всем подписчикам. Еще надо щелкнуться на аватарку, так, чтобы лицо посуровей…

После снимков двадцати ему надоело и это. Подземная скука казалась убийственной.

Пока не грохнул взрыв.

Он донесся со стороны внешнего шлюза. Что-то заскрежетало, прожужжали выстрелы. Кто-то ухватил Юния за локоть и втолкнул в общий зал. Грубо, как грубо!

– Ты что себе позволяешь?! – крикнул он в спину легионеру, но тот даже не обернулся. Встал в проходе, сняв распылитель с предохранителя.

Через миг он уже был мертв.

Кровь и что-то скользкое облепили лицо, и Юний отшатнулся, попытался смахнуть налипшее, но только размазал по щекам. Этот экзокостюм… Он просто сжался, выдавив легионера из всех отверстий. Кто-то заорал, кто-то вцепился в его локоть. Юний нетерпеливо скинул чужие пальцы.

«Вот дерьмо», – подумал он сначала.

«Где камера?», – подумал сразу после. Сунул руки в карманы – пусто. В куртке и на полу тоже пусто. Черт, неужто коммуникатор выпал, когда придурочный легионер его тащил? Юния сковал холод. Только не это! Столько записей, столько контактов и фото, и даже синхронизировать с чипом не успел…

В зал кто-то вошел, отвлек Юния от поисков. Худая, бледная и не особо привлекательная особа сбежала по ступеням, перепрыгнула лужу крови и оглядела присутствующих. Сперва показалось, что она пришла одна. Но за ее спиной замаячили черные тени. Кто-то ахнул, когда свет упал на жилистые плечи и лысые головы с хитиновыми пластинами вместо глаз. На рты, лишенные губ, и острые зубы.

Где-то за стеной прострекотали и заткнулись выстрелы.

– Простите, что не в белом, – сказала девушка. Лицо ее было смутно знакомо, но Юний никак не мог понять откуда. Может, видел в каких-то роликах… Некрасивый окуляр вместо глаза. Говорила без акцента, по-простому, на диалекте номеров. Но татуировки на ее тонкой шее не было, и одета она была в интересный костюм. Юний таких не видел – будто тело облили расплавленным зеркалом, которое застыло. Раз – и на миг она слилась со стенами. Костюм-хамелеон.

Похоже, она одна из пришельцев, имманес, что ли? А монстры за ее спиной – те самые людоеды, о которых говорили легионеры? Юний видел таких, ему показала одна девчонка на коммуникаторе.

Это точно надо снять. Вот только куда подевался коммуникатор?.. Юний снова проверил карманы. В принципе, оставалось место на нейрочипе… И как он мог о нем забыть? Юний нащупал впадину на шее под линией волос, и перед ним раскрылся полупрозрачный список функций. Легкое движение большого пальца, и запись началась.

– А что так скромно? Вы не отмечаете Цереалии? – поинтересовалась девушка. – Мне нравится Церера. И праздник как раз для меня. Плебейский.

Последнее слово повисло в дрожащей тишине. По бледному лицу девушки расползлась улыбка.