Анна Закревская - Entre dos tierras

– Иди, Стейнар, – тихо произнёс Эйрик, устало прикрыв глаза. – Крису привет. Пиши, как время будет. А сейчас уходи и не оглядывайся, прошу тебя. Хочу, чтобы для меня ты навсегда остался Штормом.

* * *

Отпустив замученную Олесю и пару молодых лаборантов, Лисовский заперся в кабинете, скинул замызганный халат и, не раздеваясь, упал на раскладушку, стоящую прямо за лабораторным шкафом. У него, конечно, была квартира, но ехать туда во втором часу ночи ради того, чтобы ещё острее почувствовать своё одиночество, учёному что-то совсем не хотелось. Лучше уж тут, в призрачном соседстве госпожи Науки, которая готова приоткрыть пытливым умам бесчисленные шкатулки своих светлых и тёмных загадок. А взамен требовала от своих восторженных почитателей всего-то отказаться от суетной радости семейной жизни и искристого вкуса вечерних развлечений в компании друзей, которых Наука также оттесняла своим заполняющим сиянием, в любой момент готовым превратиться в ядерную вспышку, сжигающую дотла тех малодушных отступников, которые не сумели вынести открывшихся перед ними тайн.

Замотавшись в шерстяной плед, Лисовский незаметно для самого себя задремал. Кошмары снились ему редко, он умел управлять сюжетом собственных сновидений, но в последнее время эфир молчал, а может, просто эти полгода работы так вымотали учёного, что его мозг, не в силах обработать скрытый смысл снов, начисто стирал их перед самым пробуждением.

Интересно, а вот эту комнату необычной пятиугольной планировки и высокого темноволосого мужчину, лежащего в широком кресле, он тоже забудет?

– Вы точно уверены, Кристиан ээ… – тоненькая девушка в белом халате встаёт за спинкой кресла, и мужчина закидывает голову назад, чтобы взглянуть на неё. Лисовский смещает точку обзора, поднимаясь над плечом девушки, и заглядывает в тёмно-серые, словно грозовое небо, глаза её пациента.

– Просто Крис. Уверен. Поехали.

Девушка вкатывает Кристиану два полных шприца с голубоватой жидкостью и, не удержавшись, берёт его за руку. Она знает, что будет через три… две… одну…

– А, ч-чёррррт!..

Сероглазый резко выгибается на кресле, крепко зажмурившись и до крови закусив тонкие губы. Девушка едва сдерживает болезненный вскрик, когда мужчина судорожно сжимает её руку своими тонкими пальцами. Тёмная кровь из его вены толчком заполняет тонкую прозрачную трубку, подключённую к неизвестной Лисовскому установке пирамидальной формы. Через пару минут на прозрачном стекле внутри пирамидки появляется еле заметный серебристый отблеск, а очищенная кровь возвращается по другой трубке обратно к своему владельцу.

– Двадцать… минут… точно сможете? – выдыхает лаборантка. – Можем прервать в любой…

Пальцы Кристиана немного ослабляют хватку.

– Смогу. Не волнуйся, Юля… Сходи к Тимуру, скажи, чтоб готовился форматировать…

Дождавшись, когда лаборантка покинет комнату, невидимый Лисовский решился на невиданную авантюру – установить телепатический контакт с незнакомцем, не прерывая собственного сна. Склонив голову на подлокотник кресла, учёный глубоко вдохнул лёгкий свежий аромат, название которого было ему неизвестно, но удивительно подходило этому человеку, чья тонкокостная хрупкость была настолько обманчива, что заставляла невнимательного собеседника предполагать, будто силы воли у сероглазого едва хватит на пару минут процедуры. Но шла уже десятая минута, а Крис всё не звал лаборантку, лишь изредка мотая головой, чтобы не вырубиться совсем. В такие моменты Лисовскому удавалось поймать обрывки его мыслей:

«Ну, и к чёрту вашу оплату по завершении, не даёте нам денег на материалы, так получайте секонд-хэнд, раздери вас троян… А, впрочем, я уверен, что Тимур и его команда перепрошьют эти наномашины так, что вы там челюсть с пола поднимать будете… Только бы определиться, в каком соотношении раскидать их потом… Вроде бы Владимир Фёдорович говорил, что половину всё-таки в мозг, а в пальцы четверть оставшегося…»

«Тётушка-бухгалтер, как её… Кажется, Дарина? Говорила что-то про молодёжный форум, у неё сын туда едет с докладом. Когда закончим, надо написать Лину, вот было бы классно их с Кирой на целых две недели туда… Только, чёрт, придётся как-то с Линдой говорить. Или не говорить? Действительно, нахрена, если там достаточно разрешения и от одного родителя?»

Стройный поток логических рассуждений внезапно прерывается яркой картинкой, стоп-кадром из немого кино: женщина с иссиня-чёрными волосами, которая настойчиво подталкивает вперёд инвалидную коляску с сидящим в ней худеньким мальчиком-подростком, шаг за шагом приближаясь с ним к латиноамериканцу средних лет, который вольготно развалился в его, Криса, рабочем кресле.