Андрей Васильев - Край холодных ветров

Из вежливости я не стал спрашивать, как достославный папаша в лучший из миров отправился. А может и не из вежливости, а из инстинкта самосохранения…

— А у Федерика что, родни нету? По матушкиной линии? — поинтересовался я.

— Есть, два сына да дочь, я же говорил. А остальные не родичи, а враги.

— Это как? — слегка опешил я.

— В Западной короне все кому не лень на трон метят, там у всех право крови вилами по воде писано — неохотно объяснил мне Гунтер. — Вот и выходит, что ближний родич — первый враг.

— Так и есть — согласился Харальд. — Да так надо думать, что везде, кроме Восточного султаната. Там сразу старший наследник всех братьев да сестер еще в пеленках на небеса отправляет. Восток — дело тонкое.

— На Юге с этим тоже ничего — возразил ему Гунтер. — Там верховной власти нету, там кто сильнее, того и право.

— Жесть какая — я проникся не на шутку всей этой чехардой. Какая все-таки добрая и человечная игра это «Файролл».

— А без родичей конечно плохо — снова затосковал Харальд. — Поговорить по душам и то не с кем.

— Это да — пригорюнился и Гунтер. — У меня вроде как и батюшка есть и братья и сестры, а все одно. В ордене с малолетства воспитывался, в замке родном и не жил.

Эти два горемыки смотрели друг на друга с сочувствием и пониманием. Надо было заканчивать эту идиллию.

— Ну, тогда с этой стороны вопрос закрыт. Так как мне с теми поговорить, кто тогда в чертогах был?

— Эй, Магни, тюлень неповоротливый, ты где? — взревел Сноррисон.

— Здесь я, кениг, чего шумишь.

К столу неторопливо подошел мужичок, который приносил эль.

— Давай, зови сюда всех, кто в чертогах, кроме этих новых, из охраны, они знать ничего не могут. Да сам всех не обходи, а то до утра не управимся, девок отправь. Чтобы через десять минут все тут были. Кто опоздает — тому ребра выпрямлю!

Видимо насчет ребер это была не шутка, потому как через десять минут в зале стояло человек тридцать, по видимому все население чертога. Притащили и остатки охранников, из тех что в ночь стояли, прямо из темницы, судя по их потрепанному внешнему виду.

— Так, граждане свидетели — начал я свою речь. — Сейчас каждый из вас подойдет ко мне и расскажет, где и как он провел вечер и ночь три дня назад. И знайте — ложь я чую как собака.

— И если лэрд усомнится у кого-то хоть в одном слове, то я этому кому-то не завидую. Давай, парень, начинай с палача. В нем я уверен, а работы у него может и прибавится сейчас — кениг поудобнее устроился на лавке, с интересом следя за происходящим.

Я уважил его просьбу и начал с палача. Потом я последовательно и обстоятельно опросил еще три десятка человек из обслуги — поваров, уборщиков, несколько девиц непонятной принадлежности — то ли горничных, то ли наложниц, причем у одной из них было алиби, подтвержденное самим кенигом, который похоже не только эль глушил до утра.

И все без толку. Ни один из них не врал, это было видно. И при этом ни один из них ничего не знал, чего быть не могло — человек, который мог пролить свет на события не мог не быть в чертогах. Это же квест, а не жизнь.

— Кениг, а точно здесь все, кто тогда был?

— Да вроде как — потеребил бороду Харальд. — Труворссона не хватает, так его уже не опросишь.

— Почему? — не понял я.

— Так затем, чтобы с ним поговорить, надо в небесные чертоги отправляться. Орла мы ему врезали. Крепкий был, долго умирал.

— А охранники все здесь? — уточнил я.

— Которые живые остались — все. Они вон стоят, глазами хлопают — сообщил мне Магни.

— Флоси-отходника нет — пискнула вдруг одна из девиц.

— Точно — подтвердил мордатый повар. — И Ингвара нет.

— А, да — встрепенулся кениг — Ингвара нет. Но он ничего и знать не может, я его еще утром того дня по делам отправил, в один из бургов.

— А Ингвар — это кто? — заинтересовался я.

— Ингвар? Мой советник, доверенное лицо — объяснил мне кениг. — Указ написать, переговорить с кем, казной опять же ведает. Полезный человек. И проверенный, мы росли вместе. Руки под полоской земли не резали, но в нем я уверен как в себе.

Надо будет с ним повидаться, такой человек много чего знать может.

— Когда он должен вернуться, кениг? — судя по всему фон Рихтеру пришла в голову та же мысль.

— Думаю завтра — послезавтра — ответил Харальд.

— А Флоси кто такой? И почему «отходник», это у него прозвище такое или фамилия? — уточнил я по второму отсутствующему человеку.

— Ни то и не другое — сообщила мне девица, которая заметила отсутствие этого самого Флоси. — Прозвище у него — Вонючка, а «отходник» это его работа. Отхожие места он стало быть чистит. Только его не только сейчас тут нету, я его и вчера не видела.