Слава Соло - Отбор для тёмного мага

– Эй, детка, выше нос!

Коэн, скачущий рядом на гнедой кобыле, ухмыляется во весь рот, стараясь меня подбодрить.

Мне сейчас абсолютно не до этого, настроение мечется где-то между нулём и минус бесконечностью. Но все же мысль о бедной лошади посещает меня. Непонятно как она вообще может передвигаться под весом этого громилы. Скорее всего здесь какая-то магия. В реальной жизни под Коэном остаются рытвины в земле, когда он шагает.

– Опять думаешь о своем джине? – подает голос Кромеваль, гарцуя вокруг меня.

– Вообще-то в кое-то веки, я задумалась о тебе, – хмурюсь я.

– Надеюсь, – он опускается до такого шепота, что нас могут слышать все стражники вокруг, – это что-то непристойное?

Запускаю в него какой-то брошкой, наспех сорванной с щедро украшенного камзола. Коэн, довольно ржа, ускакивает куда-то вперед.

Ну разумеется, там, поближе к Офелии и её фиолетовым глазам, ему поинтереснее.

Кровожадно думаю о том, что он опять окажется на отборе, где главный приз достанется не ему, но тут же раскаиваюсь.

Коэн тут вообще не при чем. Злюсь-то я, на самом деле, только на себя. Ну еще, может, на идиотский наряд, в который мне пришлось облачиться «для прикрытия».

На этот раз меня зовут Милон Корбиш, я, разумеется, пепельный блондин, как все алияды. Мой отец – министр внешних связей Альяза. Я еду, чтобы засвидетельствовать правителю Эдура своё почтение и проконтролировать, что на протяжении всего отбора не произойдет ничего из того, что нарушило бы соглашение между нашими королевствами. Идеальное прикрытие. При условии, что все пройдет так, как надо. А этот процент не так, чтобы очень велик.

До Эдура день-два пути, в зависимости от того, с какой скоростью мы будем продвигаться. А судя по всему, ехать мы будем недели две, с учетом того, что Офелия каждые полчаса выходит «подивиться природе». Нет, я понимаю, сама когда-то была на её месте, выезжала за пределы Шертога, и каждый новый покошенный домишка казался мне чудом света просто потому, что я видела его впервые. Но сейчас мне бы хотелось, чтобы этот путь поскорее завершился.

Ненавижу когда ждешь чего-то неотвратимого. Минуты и так тянутся бесконечно, а тут еще эти прогулки, да поглаживания барсуков.

– Посмотри, какой миленький! – в очередной раз восклицает Офелия, приманивая олененка, и я едва себя сдерживаю, чтобы не закатить глаза, видя как Коэн, послушный мальчик, пытается неуклюже восхититься тем, кого обычно поджаривает на обед.

Пот градом катится по моему телу, от испепеляющей жары не спасает даже лес, который проезжает наш отряд. Пухлое тело Милона не предназначено для дальних путешествий, и я жалею, что мне не выбрали прикрытие поатлетичнее.

Человек десять из охраны Арабеллы и еще столько же кочевников под началом Кромеваля сопровождают нас. Это не считая тех, кто наверняка следует за нами негласно, под прикрытием. Ничего не скажешь, королева обегает свое сокровище. Не меня, разумеется.

Перепады настроения всё еще со мной, и едва ли не пускаю слезу от какой-то внутренней обиды. Еще немного, и снова начну переживать переходный возраст со всеми вытекающими. По ощущениям примерно такое.

– Милон, иди к нам! – грациозно машет мне Офелия.

– По правде говоря, – хриплю я, – нам бы побыстрее двигаться, иначе рискуем добраться до городка, где запланировали заночевать, только в сумерках.

– Ах, я нас задерживаю! – расстраивается принцесса. – Пойдемте, Коэн, Милон прав.

– Ничего подобного! – восклицает варвар, даря мне нелюбезный взгляд. – Милон часто болтает чего не следует.

Сладкая парочка неспешно двигается к карете, назначив меня главным злодеем этой пьесы. Чудесно. Роли определены, разыгрываем.

– Милон, не хотите ли проехаться со мной в карете? Вид у вас неважный.

Заботливый голосок Офелии отдается ножом по стеклу в моей голове. Признаем честно, новость о том, что Арабелла планировала выдать её за Арона, не добавляет ей очков в рейтинге моих привязанностей.

– Спасибо, всё нормально, – выдавливаю из себя я, с кислой улыбкой.

– Но я настаиваю! – Офелия широко распахивает глаза, видимо забывая, что я девушка, и на меня такие приемы не распространяются.

– Ну не выкаблучивайся, а! Нам ехать надо, вся шеренга ждет! – орет Коэн.

Проклиная все на свете, я неуклюже сваливаюсь с лошади, надеясь, что не все видят мой позор, хотя смешки стражников, подавленные кашлем, все-таки до меня доносятся.

Ну да, до мастера верховой езды мне всегда было далековато.