Александр Баха - Конан из Зазеркалья

И поживится здесь если и есть чем, то достанется это настолько дорогой ценой, что мало кто согласился бы её заплатить. Ибо отряд состоял из сотни крепких, закованных в сталь, опытных бойцов, повидавших многое, но ещё не утративших ни быстроты, ни силы, ни боевого задора. В равной степени дисциплинированных и отважных. Каждый на своём месте, каждый знает своё дело. Что бы ни случилось. Настоящие львы! И теперь, золотой лев, вышитый на знамени отряда, лежал на серой траве, чтобы больше никогда не подняться. И эта серость и это золото, так контрастировали с бурной зеленью весны, бушующей вокруг. Ибо центр поляны, был словно выжжен. Круг внутри круга. Серый внутри зеленого. Смерть в оправе жизни. Казалось, будто сам Нергал начертил это, создал границу, отделяющую его царство, от царства Митры. Сделай шаг, и назад пути уже не будет.

– Серые Равнины ближе, чем кажется,– пробормотал Конан, притаившись на краю поляны и осматривая необычное побоище. Его глаза, горевшие из под черных бровей, метали голубые молнии, ибо их хозяин был напряжен как дикое животное, угодившее в засаду. Но это было напряжение не молодого олененка, готового сломя голову броситься наутек, а матерого тигра, готового дорого продать свою жизнь, и разорвать глотку любому, кто будет настолько беспечен, или самоуверен, что встанет на пути столь разрушительной силы, сравнимой разве что с самой стихией природы! Смерть всему, и ни какой пощады не будет! Смерть и кровь!

Утробное рычание вырвалось из его горла. Хищный блеск появился в глазах. Звериный оскал, мало что имеющий общего с человеческим обликом исказил его лицо.

– Магия. Проклятая магия. Опять она,– Конан сплюнул на траву.

Внезапно лёгкое движение привлекло его внимание. На поляне кто-то двигался. Кто-то живой. Поборов мимолётное колебание киммериец выскользнул из зарослей, что так хорошо его скрывали, и направился к человеку, лежащему на земле. Подойдя ближе, он увидел, что уже ничем не может ему помочь. Ибо ещё жива была только верхняя половина лежащего. Всё, что было ниже уровня его груди, было покрыто пепельной серостью, и при малейшем прикосновении рассыпалось в прах.

Умирающий приоткрыл глаза, и с мольбой взглянул на подошедшего.

– Воды. Дайте воды, – пошептал он.

Не говоря ни слова, Конан достал из заплечного мешка мех с водой, присел на корточки и дал ему напиться.

– Благодарю. Меня зовут Урук.

– Конан.

– Возьми мой меч, Конан. Он теперь принадлежит тебе, – слова начали даваться ему с трудом.

Конан взглянул на левую руку Урука, которая всё это время судорожно сжимала прямой меч в черных ножнах. Взяв в руки клинок, и выдвинув его на треть, Конан сразу понял, что держит в руках не просто кусок стали, а выдающийся образец оружейного мастерства: прямое, обоюдоострое лезвие длиной два с половиной локтя, прямая крестовидная гарда, рукоятка, обмотанная крепкой кожей и увесистое круглое яблоко на конце. Балансировка была идеальной. Кажущаяся простота не обманули киммерийца, сталь меча светилась голубоватым, а это был явный признак того, что этот меч сделан гномами. Большая редкость, особенно в руках у человека.

– Что здесь произошло? – спросил северянин.

– Госпожа… На нас напали… Похитили госпожу… Иди по этой дороге… в городок Кратус… Найди господина Верга… Расскажи, что случилось… Он заплатит тебе золотом,– голос Урука совсем ослабел, и последние слова были еле слышны. Глаза закрылись, и, сделав ещё пару вдохов, он умер.

– Что, ни как не можешь оторваться от своей подружки? – этот вопрос застал Конана врасплох, а это на его памяти случалось очень редко. Он медленно оглянулся. Пятеро, подсчитал киммериец, для этих мест хорошо вооружены – у каждого кинжал и меч, у одного из них даже лук. Стрела с острым стальным наконечником уже наложена на тетиву, и направлена ему в спину. И хотя лучник ещё не изготовился к стрельбе, Конан не питал ложных надежд, он прекрасно видел, кто стоит позади него – это были матёрые падальщики, готовые порвать на части любого, кто слабее них. И хотя здесь было немало лихого люда, эти наверняка принадлежали к элите местного сброда. Подкрались с тыла, да ещё и с подветренной стороны. Никто не мешает друг другу, каждый держит дистанцию. Судя по слаженности, все бывшие солдаты или наёмники, успешно дезертировавшие из какой-то армии, а теперь не менее успешно терроризирующие местное население. Грязные бороды, нечёсаные волосы, но, в целом, одеты неплохо: сапоги крепкие, штаны без заплат, кожаные безрукавки на меху.

Читать дальше