E. Ohlin - Иллюзия власти. Том 2

Помнил Ольвин день коронации своего племянника, когда на русоволосую голову нового правителя, высокого и стройного, облачённого в сияющие доспехи с развевающимся алым плащом за плечами, возложили древний венец Анорла. Весь Андэгар, от северных озёр до южных пустынь ликовал тогда. Надежда и счастье вновь вернулись в сердца эльфов, печалившихся прежде о смерти королевы Эст’Кайии и её супруга.

Но коронация Нефтали подняла вопрос о его женитьбе, ведь королю нужен был наследник, так как правящий дом был очень малочисленный. И тут возникла проблема – эту тему новый правитель Андэгара старался всячески обходить, отшучиваясь, что мол, ещё рано. Тогда кто-то из придворных предложил поженить его с сестрою, подобно Анвельту с Лиайрой. Нефтали ничего не ответил тогда, лишь что-то буркнул себе под нос, в спешке удалившись из залы советов, а бедняжку Элими подобная затея вогнала в такую краску, что она не появлялась при дворе ещё несколько недель, отсиживаясь в своих покоях. Позже про эту идею забыли. Но не король, как оказалось. Он стал задумчивым и необычайно тихим, подолгу пребывал в уединении, словно что-то затевая.

Ну, а потом, как гром среди ясного неба в их жизнях появился Морайрист, владыка Эрейвинга. Он нарушил привычный ход вещей, перевернув всё с ног на голову, и увёз принцессу Элими в свою холодную страну, сделав её своей женою. Нефтали сильно изменился после отъезда своей сестры. И пусть он был всё так же весел и жизнерадостен, но всё чаще Ольвин замечал, что в смехе его племянника звучат нотки печали, а глаза полны тоски. Пожилой эльф знал, что парень скучает по сестре, ведь они были неразлучны всегда, хоть и старается скрывать свои чувства.

Однажды Ольвин застал своего племянника в крипте, но не возле могилы родителей, как стоило бы ожидать, а возле надгробия короля Анвельта, его деда. Нефтали не заметил, как в склепе появился его родич, он сидел, понурив голову, неотрывно глядя в пустые глаза статуи своего предка, и повторял: «Как же мне быть?». Заметив, наконец, присутствие Ольвина, он, в очередной раз, отшутился и ринулся прочь, не разбирая дороги, но старик успел заметить, блестевшие на щеках парня, слёзы.

Когда, ставшая на тот момент королевой, Элими родила своему мужу сына, её брат несколько успокоился. По крайней мере, так выглядело со стороны. Улыбка вновь озаряла его лицо, и, казалось бы, он стал прежним – приветливым и радостным. Но ненадолго, те страсти, что бушевали в душе короля, не стихли даже со временем. Лишь ожидали случая, чтобы вырваться наружу…

Ольвин помнил свою милую названную дочь, Элими, с её большими серо-зелёными глазами цвета речного топаза, и длинными волнами золотисто-рыжих волос. То молчаливую и тихую, вышивающую свои прекрасные картины или задумчиво сидящую возле окна, то улыбающуюся хитрой загадочной улыбкой, гордую и упрямую, непокорную и своенравную, но с добрым и сострадательным сердцем, порою так легко ранимую. Он помнил её свадьбу, и как она покинула свой отчий дом, оставив холодную пустоту в нём и в сердцах его обитателей. Лишь несколько шёлковых гобеленов – работы рук принцессы, напоминали теперь о ней.

Только дважды Элими возвращалась в Крепость Адриана, чтобы навестить своих родных. Первый раз она приехала в компании мужа, бывшего по своему обыкновению мрачным и неразговорчивым, и маленького сына – непоседливого и озорного мальчугана с такими же рыжими волосами как и у его матери. Когда-то из Андэгара уехала юная наивная принцесса с полными надежд горящими глазами, вернулась же туда королева, статная и гордая, с высоко поднятой головою, увенчанной тиарой, в тяжёлых одеждах, расшитых драгоценными камнями и отороченных мехами. Ольвин видел, как изменилась его племянница, став настоящей северянкой, лишь взгляд и улыбка её оставались прежними.

Не мог отвести от неё восхищённых глаз и Неф, безумно радовавшийся приезду сестры. Он весь день не мог отойти от неё, не мог выпустить хоть на мгновение руки королевы из своей. Жаль лишь, что тот прекрасный визит был омрачён ссорой двух королей, Андэгара и Эрейвинга. Последний был крайне ревнив и счёл братские объятия недопустимой дерзостью. В полдень второго дня, после прибытия Элими с семьёй, Нефтали, доселе тщательно старавшийся не пересекаться с Морайристом, пригласил его в сад, для приватной беседы. Впрочем, она очень быстро переросла в скандал.

На дикие крики и отборную ругань, от которой стало бы дурно даже нетрезвому разбойнику, что доносились из сада, сбежались придворные, и им пришлось приложить немало усилий, чтобы разнять вцепившихся друг в друга, подобно двум бешенным зверям, королей. Что же послужило причиной этой распри, что такого произошло минувшей ночью? Об этом владыка Андэгара молчал. Но с тех пор стал отзываться о правителе Эрейвинга с такой лютой ненавистью, о наличии которой в душе этого светлого эльфа Ольвин даже и не подозревал. После этого неприятного происшествия королевская чета Эрейвинга была вынуждена спешно покинуть Андэгар, к всеобщему разочарованию его жителей.