Юлия Щербинина - Империя Инферно. Потерявшие себя

‒ Ничего удивительного. ‒ Заган и не думал ему сочувствовать.

‒ Нет. Хватит, ‒ выпрямился Стас и нервно поправил ворот зимней шинели. ‒ Как разберёмся с этими разбойниками и вернёмся в город, я… буду просить… нет, требовать отставки. Пусть Руслан и стал сам не свой, но… объективно ведь он должен понимать, что я не гожусь на это звание.

‒ Сам не свой? ‒ переспросил Заган. Значит, не он один это заметил.

‒ Да! ‒ горячо воскликнул генерал. ‒ После ритуала на Чёрном острове его будто подменили. Я, конечно, знал его недолго, но разница просто колоссальная! И то, как он захватил город Дит и правит им до сих пор… Да Руслан вообще не хотел власти!

Услышанное поразило вечного.

‒ Не хотел?

‒ Категорически! По пути на остров Данталион долго уговаривал его провести тот ритуал. Руслан упирался, говорил, что не хочет становиться новым правителем империи, что ему это не нужно.

‒ Что же изменилось… ‒ пробормотал сам себе Заган.

‒ Я, честно говоря, когда всё это произошло в городе Дит, сам испугался… что он и мне сейчас поставит эту метку и… В общем, жутко всё так было. Он так хладнокровно подавил мятеж, спокойно смотрел, как все мучаются, когда у них метка выжигалась. Все кричат, боятся, а он даже не дрогнул… Руслан раньше не был таким бездушным.

‒ Бездушным, говоришь… ‒ Заган слепо глядел в одну точку и не замечал, как перед глазами торопливо проходят люди. ‒ Хм… Этим своим бездушием он очень напоминает мне Владимира.

Стас удивлённо посмотрел на него.

‒ А государь… он всегда был таким?

‒ Я почти не помню, ‒ признался Заган. ‒ Больше тысячи лет назад Несущий Свет освободил нас из небытия. Тогда мы совсем не знали сами себя и были всё равно что новорождёнными. Мы воссоединились, перенесли в Инферно людей с разных миров и впали в длительный сон, чтобы восстановить энергию… По пробуждению узнали, что Люцифер лишился материального облика, и теперь править за него будет Владимир. Но… хоть он мой духовный брат, я почти не помню, каким он был до своего восхождения на престол. Это было очень давно, после заточения в небытие. Но мне кажется… мне кажется, он всё-таки был другим.

‒ Правда?

‒ Да, он и раньше был скупым на эмоции, но… не бездушным .

Стас надолго задумался. Ни он, ни Заган не замечали, как любопытные уже не проходят, а пробегают мимо них, напуганные их завороженным взглядом. Оба сидели, не шевелясь и не моргая, и со стороны выглядели, как восковые фигуры.

‒ А что если… ‒ шепнул Стас, ‒ власть над демонами и Инферно в прямом смысле лишает души?.. Это возможно?

‒ Я не знаю, но… такое совпадение мне уже не кажется случайным…

Всю ночь Заган, Стас и гвардейский отряд инкогнито летали по империи, обследуя независимые деревни. Ближайшие территории каждой вновь контролировали небольшие патрули, хотя последние полгода все вооружённые силы были направлены на город Дит.

Главаря первого отряда Заган проинструктировал в случае чего поднимать тревогу и немедленно вызывать на место происшествия генеральскую дружину. Стас наконец понял, что от него требуется, и последующими патрулями уже распоряжался сам.

Юный генерал изрядно устал летать по миру. Весь день и всю ночь то к одному поселению, то к другому, пока не были обследованы абсолютно все. А потом всё по новой. Гвардейцы из его отряда были посвящены в вечность уже не первый год, и с лёгкостью справлялись с таким темпом. Заган периодически посматривал на Стаса, видел его дикую усталость и беспощадно молчал.

В конце концов, после третьего обследования одной и той же деревни нефилим материализовался посреди леса, и в несколько секунд это проделали все остальные.

‒ Я думаю, нам стоит отдохнуть, ‒ как можно спокойнее распорядился Стас, осматривая гвардейцев и не глядя на Загана. ‒ Разожжём костёр и устроим привал.

Солдаты переглянулись, кто-то пожал плечами.

‒ Как прикажете, генерал.

‒ Есть устроить привал.

‒ Воля ваша.

Пока располагались кто где, Стас растопил энергией снег на небольшом участке поляны, сложил там слетевший к нему по воздуху хворост и моментально разжёг костёр.

Он всё больше замечал, что гвардейцы смотрят на него небрежно, свысока. Резко умолкают, стоит ему подойти немного ближе или хотя бы посмотреть на них, выдавливают из себя уважение. В отряде оказались и те, кто расстреливал молодых солдат во время посвящения в вечность и видели, как тащили Стаса на место казни, когда тот упирался и в голос умолял о пощаде, как жалкий трус. И вот теперь…