Юлия Щербинина - Империя Инферно. Потерявшие себя

‒ Ой-ой! Великие и божественные! ‒ с отвращением сморщил лицо Адам. ‒ Пьянство, азартные игры и оргии в бальных залах ‒ вот и всё ваше величие и божество, вечные.

‒ Что-то не припомню, чтобы и нефилимы пренебрегали этим же величием! ‒ неприязненно выдал сенатор.

Слово на себя взяла Кира:

‒ Хотя бы как временный вариант я хочу просить, Руслан Романович, чтобы освобождённым выделили достойное жильё в городе Дит.

‒ Есть такая возможность? ‒ спросил Руслан у сенаторов. Те обречённо переглянулись и стали обсуждать возможные ‒ а главное, по требованию Киры, комфортные ‒ варианты для заселения бывших слуг.

‒ Ваш приятель Гарри постоянно принимает у себя освобождённых, ‒ через несколько минут говорила Кира внимающему Руслану. ‒ Люди в восторге от его нового дома, и, я считаю, они заслуживают достойные условия проживания не меньше него.

‒ Естественно в восторге. От генеральской-то виллы, ‒ хмыкнула Астарта, отведя обиженный взгляд своих больших очаровательных глаз. ‒ Вы ведь не будете отнимать владения у вечных, чтобы отдать их прислуге, правда… повелитель?

‒ Уж этот предатель Амон, извините, в вилле при дворце больше не нуждается, ‒ тактично заметила Кира. Астарта рассвирепела.

‒ Однако если бы не этот предатель, сидела бы ты сейчас на кухне и картошку руками чистила!

‒ Я бы попросил не обесценивать труд тех, кого вечные держали в рабстве, ‒ отрезал Адам. ‒ Ты эту картошку только ела, а теперь пойди, сама, своими руками, почисти и приготовь. Может, тогда начнёшь уважать чужие старания.

‒ А ты мне не тыкай, получеловек!

‒ Мне надоело просить вас не козырять неравенствами, ‒ сказал Волхонским окрепшим голосом.

Астарта вдруг зашипела и загнулась от боли, чуть не ударившись лбом об стол. Заган успел заметить, как на её груди, чуть ниже ямки между ключицами, проступает ожог в виде распятья. Так новый повелитель Инферно и держал каждого демона под своим контролем.

Бывший великий князь, духовный брат пропавшего императора, смотрел на захватчика престола, которого сам же и привёл в надежде на помощь в спасении царской семьи. И совершенно ничего не мог поделать. Всё вышло не так, как он рассчитывал…

Ритуал на Чёрном острове был успешно проведён. Там, на вершине скалистой горы, Волхонский воздел крест упокоения, Заган поделился с ним демонической силой, и артефакт издал ослепительное сияние. За мгновение к горе слетелись осколки тысяч падших небытия, обернулись святыми душами, крест изверг из себя всех, кому принёс покой, и сияющие жемчужным светом души закружили над островом. Тогда Заган краем глаза отметил, что все противники ‒ рыцари Ордена и гвардейцы третьего легиона ‒ немедленно унеслись восвояси.

Получив отпущение грехов, души парили вокруг своего спасителя, пока каменное распятье таяло в его руках и божественным светом проникало ему в грудь. И всё закончилось. Белая вспышка ослепила всех оставшихся на острове, души вознеслись и вместе с тёмными тучами растаяли, выпустив на волю утреннее солнце.

Лишь только его лучи упали на Руслана, тот растворился в воздухе, как дым, за секунды облетел весь остров и предстал перед Заганом, всё тем же внешне, но абсолютно иным внутри. Просто до неузнаваемости иным. Даже знакомый с ним несколько минут Заган не мог не увидеть удивительных перемен в его поведении, манерах и восприятии всего, что происходит вокруг. Руководя демонами и некогда правителями мира, Волхонский очень напоминал бесстрастного Владимира. Разве что позволял некоторым эмоциям выступить на своём лице или в голосе.

Тогда, перед ритуалом, Руслан весь лучился ненавистью и враждой к Загану. Князь понял почему ‒ за убийство мужчины, что пытался не дать вечным взять Волхонского в плен. Судя по всему, он приходился Руслану другом или родственником, и убивать его не следовало. Но кто же знал, как обернётся жизнь. Понимал Заган также и то, что, получив могущество после обряда, Волхонский может первым делом начать мстить, не знал, что делать, если это произойдёт, и действовал на авось. Выбора не оставалось. Но Руслан как будто бы забыл или отпустил все свои обиды и чувства вообще, и без лишних слов отправился с Заганом в город Дит. Там-то всё и перевернулось.

Волхонскому стоило явиться на одном из дворцовых балконов и сделать всего один жест, как у абсолютно каждого находящегося в городе демона, включая Загана, вдруг выжглась на груди метка в виде распятья. Выжигалась с болью, почти агонией во всём теле. Осаждающие дворец мятежники тут же попрятали головы в песок.