Саманта Шеннон - Ход королевой [litres]

– Что они с тобой сделали?

От зловещего тона я вздрогнула и покачала головой.

– Отложим объяснения до лучших времен. Главное, со мной все в порядке.

На самом деле, конечно же, не в порядке. Только слепой этого не заметит. Меня трясло, как наркомана, лишенного дозы.

Страж аккуратно перебирал мои волосы. Я уткнулась в его ладонь.

– У меня добрые вести, – сообщил он. – Адара, хранительница Сарина, сделала выбор. Ты внесла немаловажный вклад в разгром Сайена, а посему она сочла человечество достойным сотрудничества с Рантанами. Ее союзники готовы сражаться на нашей стороне и ждут команды.

Я постаралась унять сердцебиение. Наконец-то вложения Тирабелл оправдались. Пейдж Махоуни не подвела.

– Где мы? – вырвалось у меня.

– На пути в Дувр.

– Дувр. – Веки у меня слипались. – Порт.

– Да. – Страж не переставая гладил мои кудри. – Спи, юная странница.

На языке вертелось столько вопросов, но задать их я не успела и снова провалилась в сон, а когда очнулась, не сразу вспомнила, где нахожусь. Напротив дремала Мария, моя голова покоилась на коленях у Ника. Мы устроились в кузове грузовика, ближе к дверям. Машина прыгала по ухабам, каждая кочка болью отзывалась в истерзанном теле.

– …Распоряжения поступят в течение нескольких недель. За этот срок Махоуни должна поправиться. Альсафи пожертвовал собой ради нее. Надеюсь, его смерть будет не напрасной.

Берниш.

– Мы были как братья, – отвечал Страж. – Мой долг – чтить его память, однако сомневаюсь, что Пейдж согласится надолго выйти из игры, пусть даже ценой собственного здоровья.

Я затаила дыхание.

– Если она не отдохнет, пользы от нее не будет, – недовольно заметила Скарлет. – Моему спонсору это не понравится. Пейдж пытали в архонте, одному богу известно, как ей удалось разрушить «Экстрасенс», плюс, как мне кажется, она не до конца оправилась после Битвы за власть. Странно, как она вообще держится на ногах.

– Пейдж не занимать стойкости. Во многом именно поэтому наш выбор пал на нее.

Берниш фыркнула.

– Она человек. А психика у нас слабее. Впрочем, тело тоже. – Молчание. – Махоуни не отпразднует двадцатый день рождения, если не будет отдыхать. Она значимая фигура в этой игре, Арктур. Достоинства Пейдж не ограничиваются одними лишь ясновидческими способностями… Холл и Саргасы не успокоятся, пока не заграбастают ее. – Грузовик подпрыгнул на ухабе. – Моим спонсорам необходимы так называемые поджигатели, способные затеять революцию в разных частях империи. Махоуни возглавляет список кандидатов. Если она хочет одолеть Саргасов, то самый оптимальный вариант – примкнуть к нам.

– Думаешь, твои… спонсоры – достойная альтернатива Сайену?

– Возможно. Главное, они хотят свергнуть нынешний режим, так что пока наши цели совпадают.

– Рантаны пожелают встретиться с твоими покровителями, кем бы те ни были.

– Всему свое время. Возможно, они немногим лучше Сайена, но кто не рискует, тот не пьет шампанское. Нельзя же просто смотреть, как Нашира Саргас захватывает власть над миром.

– Попробую уговорить Пейдж взять паузу хотя бы на месяц, – помолчав, произнес Страж. – Однако решения она принимает самостоятельно, иногда в ущерб себе. Тут я ей не начальник.

– Разумеется, нет. Но, если постараться, ты можешь стать ее другом. А друзья ей скоро понадобятся.

Грудная клетка саднила. Стараясь не привлекать внимания, я перевернулась на «здоровый» бок.

– Каков твой следующий шаг, вещательница?

Берниш тихонько засмеялась.

– Утром буду лежать в медпункте, лечиться от потрясения. Шутка ли – несколько часов прятаться от кровожадной Пейдж Махоуни.

– Ты здорово рискуешь. Тебя непременно заподозрят.

– У порочного, безнравственного мира есть крупное преимущество: все люди продаются и покупаются. У каждого своя цена – деньги, страх за свою шкуру, иллюзия власти. На эту валюту всегда можно купить преданность. Поверь, никто меня не обвинит.

Страж больше не проронил ни слова.

Грузовик остановился, в кабине вспыхнул свет. Берниш разбудила всю компанию и вручила мне сверток с одеждой. Ник помог натянуть поверх бинтов темно-синий свитер, дождевик и водонепроницаемые брюки; я поморщилась, когда пришел черед вдевать в рукав левую руку. На дождевике выделялась судоходная эмблема Сайена: опутанный канатом якорь. Грубая ткань царапала кожу, однако в целом было терпимо: похоже, во сне мне вкололи обезболивающее.

– Где Элиза? – насторожилась я.