Сергей Москвичев - Лев Бессердечный и хозяйка механического кота [litres]

Неистово крутясь, женщины начинали мерцать, растворяться во мраке, а потом вновь материализовываться.

– Иа, Юки! Иа! Шуб-Ниггурат! – это звучало восхваляющее и призывно.

«Юки? – это имя врезалось в уши Джеро. И он каким-то необъяснимым образом разглядел её. – Это жена знаменитого профессора Артизана Акио из эбонхэбэнского университета!»

Лицо женщины пустилось в танец перед его глазами. Его вид пульсировал, как оголённое сердце, приближаясь и удаляясь, превращаясь в уродливую гримасу с огромными чёрными зубами, серой кожей, лысой рогатой головой, сверкающей парой зелёных глаз.

Джеро зажмурился на несколько секунд, а когда открыл глаза, костёр почти погас. Женщины были наги.

– Иа! Шуб-Ниггурат! Чёрный козел с легионом младых! – истошно проскрипел лес.

– Иа, Юки! Вот твоё подношение!

Обнаженные женщины вывели вперед совсем юную девушку, нагую и дрожащую.

– Это точно ведьмы! Они принесут её в жертву! – прошептал Хэчиро.

– Мы должны вмешаться! – подхватил Керо.

– Обезумели? – Джеро поразился внезапно появившейся тяги к подвигам у парней, ещё несколько часов назад дрожащих от страха на глухих лесных тропинках и опушках, а теперь собравшихся бросить вызов шабашу.

Девушку подвели к языкам пламени две ведьмы, а затем толкнули. Упав, она словно провалилась в пропасть за линией огня. Женщины последовали внутрь пламенного круга. Они не исчезали в нём в отличает от молодой девы. Ведьмы погружались в чёрную жижу. Бестии продолжили свои странные танцы и раздирающие слух песнопения, обмазывая друг друга чёрной субстанцией.

– Это что кипящая смола? – Джеро обернулся на Керо, но его не оказалось рядом. – Хэчиро?! – второй компаньон также исчез. Лидер сирот в панике зажёг газовый фонарь, пытаясь осветить заросли позади себя.

«…Их нет…» – зловещие слова прожужжали в голове, одновременно скрипя, заставляя закрыть уши ладонями и выронить газовый фонарь.

Джеро взял себя в руки и собрал всю волю в кулак. Набравшись смелости или безрассудства, он уже не понимал, парень выбежал на поляну.

Женщины тонули в кипящей смоле, которая вздымалась, бурля, пыталась обрести форму.

«…Их нет…» – повторилась какофония в мыслях.

– Что это значит? Кто вы? Где мои друзья?

В смоле открывались глаза, жёлто-зелёные, пронзающие насквозь, как сабли.

«…Чёрный козёл с легионом младых владеет этой землёй…» – жужжание страшной бесформенной массы парализовало Джеро.

Ужас, будто разрывающий на части, всепоглощающий и какой-то космический, окутывал сироту несколько минут, а из бурлящей смолы к нему тянулись глазастые щупальца:

«…Стань моим гласом среди смертных…»

Джеро почувствовал, что может пошевелиться, он со всех ног бросился бежать. Спотыкался, падал, вставал. Парень добежал до каменной кладки и преодолел овраг. Казалось, что всё. Чаща отпустила его, но нет.

Он запомнил тропы, он точно их запомнил!

Пень, ручей, снова пень. Налево, направо, направо, назад, центральный проход, снова пень, высохшее дерево, ещё раз назад…

Джеро вышёл перед деревянной кладкой через овраг. Он упал на колени, взмолившись Богине. Он не помнил молитв и святых текстов, читаемых уличными проповедниками, он взывал к Всематери своими словами, прося защитить его от зла.

– Я не знал ту, что родила меня. О, Богиня, ты мать всего живого, помоги мне, спаси меня от ужаса, что тянет ко мне свои чёрные щупальца, не дай мне утонуть в кипящей смоле ада, не дай нечистому проникнуть в мой разум, – Джеро повторял эти слова десятки, сотни, а может и тысячи раз. Его язык уже норовил заплетаться. Сидя с зажмуренными глазами и твердя свою собственную молитву, он просидел на коленях, пока яркий луч света не дал понять, что тьма отступила.

Когда сирота открыл глаза, перед ним не было проклятого оврага, он сидел перед входом в сторожку егеря.

– Сгинули друзья? – егерь всмотрелся в напуганные глаза Джеро, который трясущимися руками подносил ко рту чашку с седативным отваром. – Можешь не отвечать. Я повидал на своем веку смельчаков, что отправлялись в чащу в попытках тягаться с ведьмами.

– Почему Вы не остановили нас? Керо и Хэчиро могли остаться в живых, а я мог бы не видеть ужас, от которого уже не смогу отойти.

– Молодые и горячие ребята явились сюда из Эбонхэбэна, готовые отдать все свои деньги. Я не смог бы вас остановить. А что касается ужасов, что тебе открылись, так это лишь на пользу. Ты приоткрыл для себя завесу тайны и не станешь углубляться во Вселенские кошмары, если хватит ума. Это сулит гибель или безумие, третьего не дано. Уж я то знаю.