Джон Норман - Скитальцы Гора

— Слин!

Впрочем, я не сомневался в том, что он не ударит и меня. И он этого не сделал. Лишь в бешенстве вбросил меч в ножны, и вдруг, как это не покажется странно, горько заплакал.

Девушка, извернувшись всем телом, поднялась на колени. Она испуганно, озадаченно и влюблено смотрела на него.

— Я должен был бы убить её, — всхлипнул Марк.

— За что? — поинтересовался я.

— Она — враг, — пояснил он.

— Нет, — заверил я его, — она — всего лишь рабыня, домашнее животное.

— Я могу говорить, Господин? — спросила девушка.

— Да, — разрешил я, раз уж Марк так и не захотел отвечать на её вопрос.

В конце концов, это разрешение может быть дано любым свободным человеком и действует, если оно не отвергнуто настоящим хозяином.

— Я попытаюсь служить хорошо, чтобы мой господин был доволен мной, — пообещала она и, съёжившись, испуганно опустила голову, встретив его полный ненависти взгляд.

— Я должен был бы убить тебя, — бросил он ей, заставив задрожать.

— Да, с такими способностями, — усмехнулся я, — Ты, скорее всего, не скоро поднимешься в рейтинге торговцев.

Марк озадаченно уставился на меня.

— Ты только что заплатил за неё сто монет золотом, — напомнил я ему.

Признаться, в первую очередь именно по этой причине, я столь охотно взял золото. Нет, я, конечно, не думал, что Марк мог бы убить или даже в действительности хотел убить девушку своей мечты. Однако от него можно было ожидать того, что он начнёт думать, что он должен думать об этом. Вот поэтому, я и счёл целесообразным привести ему экономическую причину, в качестве призыва к его рациональности, чтобы он выкинул из своей молодой головы эти мысли. Всё же, даже для него кормить слина объектом столь значительных инвестиций было бы, по меньшей мере, экономически неблагоразумно.

— Верно, — вынужден был признать юноша.

— Конечно, верно, — усмехнулся я.

— Но она же ничего не стоит, — заметил он.

— Правильно, но фактически, — поспешил напомнить ему я, — она пошла за сто золотых монет.

Марк только и смог, что горько рассмеяться.

— Но если Ты хочешь, — пожал я плечами, — я готов вернуть тебе твоё золото. Я просто выкуплю её назад.

Мой друг задумчиво посмотрел вниз, на стоявшую на коленях девушку.

— Ну что, идёт? — спросил я.

— Нет, — вдруг отчаянно замотал он головой, вызвав у меня улыбку.

Феба подняла голову и с надеждой посмотрела на него. Но Марк встал над ней, и, на какое-то мгновение я всё же испугался за Фебу, поскольку я никогда не видел его таким.

— Ты — животное, — бросил ей парень, — и рабыня.

— Да, Господин, — признала девушка.

— А ещё Ты — косианка, — добавил он.

— Я — животное и рабыня, — согласилась Феба. — Но у меня больше нет гражданства.

— Но Ты родом с Коса, — напомнил Марк.

— Да, Господин, — не стала спорить она.

— И в этом смысле Ты остаёшься косианкой, — заявил мой друг.

— Как пожелает Господин.

— И Ты — мой враг, — предупредил он рабыню.

— Нет, Господин, — покачала та головой.

— Ты — мой враг! — упрямо повторил юноша.

— Я — рабыни, — сказала она. — Мне не разрешено лгать. Я вам не враг.

— Я буду рассматривать тебя как моего врага, — заявил он.

— Как Господин пожелает, — вздохнула девушка.

— Я ненавижу Кос, — сообщил он ей, — и всё косианское.

— Да, Господин.

— И в этом смысле, Ты рождённая на Косе, можешь считаться относящейся ко всему косианскому, — объяснил Марк.

— Да, Господин, — вынуждена была согласиться Феба.

— А значит, я ненавижу и тебя тоже, — заявил он.

— Да, Господин, — всхлипнула девушка, и на её щеку сбежала слеза.

— Соответственно, — холодным тоном заключил Марк, — Ты будешь рассматриваться мною как животное и рабыня, косианка и как мой враг.

— Именно так и следует рассматривать меня, как животное и рабыню, Господин, — согласилась она, — ибо это то, чем я являюсь. Но почему меня даже теперь нужно рассматривать как косианку и вашего врага?

— Тебя будут рассматривать только так, — сказал юноша.

— Да, Господин, — всхлипнула Феба, и полетела на землю, сбитая с колен его пощёчиной, жестокой, полной ненависти и ярости.

Она уже не могла смотреть на Марка без страха. Но тому это уже было всё равно. Парень набросился на девушку снова и, схватив за волосы, вздёрнул на колени, повернул к себе спиной и согнул, прижав её голову к земле. И тогда он взял её, жестоко и безжалостно. Девушка вскрикнула, её руки начали беспорядочно крутиться и дёргаться за спиной.