Владимир Поселягин - Копиист [litres]

Подумав, быстро скорректировал планы и всё же дал согласие, что мне выделят конный десяток, который и будет охранять ту технику, которую я буду передавать королевству. А договоры у меня были подписаны от имени королевства, министр мог оформлять такие документы. Безопасник вызвал помощника, приказав ему выделить мне десяток из конной стражи. После чего тот сопроводил вниз к пролётке, а оттуда уже к казармам стражи, откуда я в сопровождении конного десятка добрался до ворот. Сержант, командир десятка, предъявил разрешение покинуть мне город, оформленное на сегодня от магистрата.

Вот мы и за городом.

– Давай направо, – велел я вознице сразу, как мы проехали ворота. Рва перед стенами не было, и тут вилась тропинка, она меня и интересовала.

Мы проехали вдоль стены километра два, немного не доехав до подкопа контрабандистов, когда я приказал сворачивать от стены в поле. Тут ещё метров пятьсот.

– Стой, – велел я.

После этого, покинув пролётку, я расплатился с возницей и отпустил его, совсем, он теперь мне не нужен. Дальше я просто подошёл к стогу сена и, разгребая проход, выкатил из него мотоцикл. Обычный такой японский байк, подготовленный для езды по бездорожью. Отличная машинка, я от основной стоянки техники прикатил на нём за пять минут. Классная штука амулет ночного виденья, где и за сто шёл. Одет я был легко, белые брюки, сиреневая рубаха, мокасины на ногах. Не по местной моде, что привлекало внимание, но вполне стильно. Тут же лежал свёрнутый комбез мотоциклиста моего размера, шлем и ботинки на высокой шнуровке. Комбинезон хороший был, с защитой на ногах и спине. Быстро раздевшись, пока воины любопытствовали – сержант с моего разрешения и на байке посидел, держась за руль, – переоделся, одежду свернутую одному из солдат отдал, чтобы тот в свою чересседельную сумку убрал. Переоделся я больше по привычке, гнать не собирался, у меня дочка с собой, потихоньку поеду.

По недавно убранному полю мы вернулись к тракту и поехали по нему, под недовольное порыкивание байка, который явно неподготовлен был к езде на таких скоростях. Доехали нормально, защита помогала, вся живность размазывалась по защитному пологу. Я опытный, когда ночью ехал без активной защиты, такой смачный удар по шлему получил, столкнувшись с каким-то жуком, что чуть сознание не потерял. Едва на дороге удержался. Думал, позвонки от удара хрустнут. Так что учёный.

С тракта мы свернули и двигались по дороге к небольшой деревушке, но до неё самой не доехали километров семь, когда я притормозил на обочине и, заглушив хорошо потрудившийся движок байка, снял шлем и, пригладив волосы, сказал подъехавшему сержанту:

– Мы на месте. Я сейчас прогуляюсь до стоянки. Отключу охрану, потом и вы подойдёте. Рукой помашу, не раньше.

– Хорошо.

Я повесил шлем на руль и, не снимая дочку, стал толкать байк в сторону оврага. Да по своим ночным следам и толкал, оно так легче было. Солдаты стояли в сторонке, с тревогой наблюдая за мной. Видимо, думали, что я могу в рывок уйти, но через двести метров я поставил байк на подножку, оставил дочь около него, строго-настрого велев не идти за мной, и спустился вниз. Там я оба боевых дрона убрал в прицеп грузовика, закрыв дверь, после этого поднялся обратно на склон, помахал солдатам. Можно было подъезжать, что те и сделали.

Сказать, что они были ошарашены видом того, что смогли рассмотреть на дне оврага, значит ничего не сказать. Да они мой байк чуть ли не слюнями закапали, узнав, что тот в три раза быстрее лошади может передвигаться, а тут вообще непонятная и футуристическая техника. Так что пока солдаты, стреножив лошадей, ходили вокруг техники, заглядывая через окна в салоны самолёта и вертолёта, я запустил бензогенератор в прицепе и активировал спуск подъёмника. А что, я предполагал байк с собой возить, когда буду отбывать службу, пока война не закончится, личный транспорт, поэтому и подготовился. Когда создавал прицеп, то сделал место для него. Да спереди, поверх прицепного устройства. Так что когда подъёмник опустился, я закатил на него байк и поднял его, где и зафиксировал ремнями.

В отличие от остальных, сержант ходил за мной, с интересом наблюдая, что я делаю, но наконец и у него прорвался вопрос:

– А что это за огромная самобеглая карета?

– Это кухня, – небрежно сказал я, проверяя ремни.

– Что-о-о?

Пришлось показывать, на что сбежались все солдаты, тоже впечатлённые, как там всё обустроено и скомпоновано. Я объяснил, для чего эта техника предназначена и зачем нужна.