Владимир Поселягин: Дон [litres]

© Владимир Поселягин, 2020

© ООО «Издательство АСТ», 2020

Я осторожно перевернулся на бок, стараясь не тревожить ногу, из которой торчала кость. Штанина кожаных брюк ее, конечно, прикрывала, но успела промокнуть от крови и хорошо обрисовывала торчащий обломок. Я уже прекратил катиться по обочине, а вот в глазах все еще мельтешение – дорога, небо, машины вокруг – и снова то же самое, как в калейдоскопе. С трудом сняв шлем, – у меня еще и плечо болело, ладно на локтях и коленях защита, – я поправил задравшуюся косуху и посмотрел на свой байк. М-да, нету у меня больше байка: из-под заднего колеса КамАЗа торчало только колесо, и тоже подавленное. Тварь на внедорожнике. Вылетел на красный, когда я на зеленый ехал, выбил меня из седла, загнав байк под встречный КамАЗ, а меня отбросив на обочину. Сам я байкер опытный, почти два десятка лет в седле гоняю, попробовал однажды – и все, понял, что это мое. Сколько всего было, а вот так на ровном месте у меня впервые.

Ко мне уже бежали люди, машины останавливались, и первый же подбежавший поинтересовался:

– Как ты?

– Нога. Скорую вызывайте.

– Урод на «Прадо». У меня все на регистраторе записано. – Парень мельком глянул на наколотые перстни на моих пальцах и достал телефон.

– Угу, это хорошо.

Пока он вызывал скорую и пояснял другим очевидцам, что медики нужны мне срочно, я пошарил по карманам. Мобильнику хана – трещина, не включается. Тут и из внедорожника наконец пьяный водитель выпал, поня-я-ятно… Очевидец уже сообщил, что место аварии в пригороде Москвы, но убрать телефон не успел, и я попросил позвонить. По памяти набрав номер Черепа, я стал ожидать ответа. Номер незнакомый, тот мог и не ответить, но все же взял, хотя и не сразу. Десять утра, а он обычно спит до обеда.

– Слушаю, – явно с хмурым видом, как я понял по интонации, сказал Череп.

– Это Дон. В меня пьяный урод влетел, хорошо помял. Сейчас на неотложке увезут. Запиши номер… как протрезвеет, найди урода и отправь парней с битами, пусть все кости переломают. И привет от меня обязательно предадут, чтобы знал, за что. Потом меня в больнице найдите, договоритесь, чтобы палата была получше и персонал. Да знаешь, что делать. Все.

– Сделаем, босс, в лучшем виде.

– Угу.

Дав отбой, я стер номер и вернул телефон хозяину, который слушал меня со слегка нервным видом. Ну а номер внедорожника с моего места было хорошо видно, после удара машину занесло, и корма в мою сторону смотрела. Один из очевидцев был медиком, он и стал оказывать помощь, жгут наложил выше колена, а то у меня уже солидная лужа крови натекла. Тут и неотложка с гайцами подъехала. В салоне, куда сунули носилки, меня вырубило – врач чем-то обколол, и я поплыл. Интересно, в какую больницу меня повезут? Ничего, Череп узнает и всем обеспечит.

Очнулся я от холода, пробиравшего меня буквально до костей. Дышалось тяжело. С трудом открыв глаза, – такое впечатление, что под веки песок насыпали, – я увидел, как поднимется какая-то стеклянная крышка, которой я, видимо, ранее был накрыт. Это что за хрень, барокамера, что ли? Так я хоть и люблю дайвингом заниматься, когда летаю на курорты, но не с глубины поднимался, а с байка улетел. Пошевелившись и осторожно сев, – мышцы словно деревянными были, но постепенно отходили, я только ногой не дергал, чувствуя на ней нечто стесняющее, гипс наверняка, – я осмотрел себя. Ну да, это мое тело, с уже дряблой кожей пятидесятисемилетнего мужика, с синими, давно расплывшимися наколками. На спине их тоже хватает, но увидеть не могу. На ноге довольно чистый гипс. Гематом на теле много, но почему-то они все желтые, а я опытный, такими они становятся дня через два-три. Это что, я столько без сознания был?

Однако все вопросы колом встали в горле, когда я оглядел помещение. Неяркий свет, я бы назвал его дежурным, позволял разглядеть, что вокруг штабелями стоят саркофаги с прозрачными крышками. Я был на самом верху штабеля и, осторожно перегнувшись через край, с некоторым трудом рассмотрел пол внизу. До него метров десять. Значит, подо мной еще девять саркофагов, как в соседнем ряду. И во всех них обнаженные люди, такие же обнаженные, как и я. Сидя, я старался согреться, растирая ладонями тело. В этом ангаре было так холодно, что я едва не замерз насмерть – кожа синяя, и это не от наколок, тут воздух ледяной. Я сразу понял, что если ничего не сделаю, то просто замерзну нафиг. Приметив в соседнем ряду в головах саркофагов подобие узких лестниц, я перегнулся и убедился, что у меня есть такая же. Дальше, размяв мышцы, – еще не хватало, чтобы те меня подвели, – я грохнулся на ребристый пол внизу. Травм мне и так хватало, но я решил рискнуть.