Кэтрин Фишер - Алая шкатулка [litres]

Гидеон пытался унять панику. Стены давили на его ладони. На него надвигались его собственные отражения. Рука к руке, лицо к лицу. Сотни Гидеонов сгрудились в толпу, их душил его страх: он задохнется, уткнувшись в свое же лицо. Его руки беспомощно скребли по собственным отражениям.

Он попытался развернуться, но это уже было невозможно.

Венн задрожал. Он побледнел и истончился. Его пальцы чуть удлинились. Глаза стали голубыми, как у птицы.

Он потерял какую-то часть себя.

Венн сел на корточки:

– Забирайся. Живо!

Гидеон легко и грациозно вскочил ему на плечи.

Венн встал и скомандовал:

– Толкай. Толкай сильнее!

Юноша напрягся. Его ладони упирались в стекло, но оно было твердым и непроницаемым, как лед. На секунду Гидеон прочувствовал ужас замурованного человека, страх младенца в утробе и цыпленка в яйце.

– Толкай! – закричал Венн.

Стены сдавили их.

А потом Гидеон услышал звук, от которого у него чуть не выскочило сердце. Мир треснул и рассыпался на осколки.

Сверху хлынула вода. Хлынула в его кошмар, в его орущий рот, в уши.

– Вы как? – тихо спросила Сара.

– В порядке, – ответил Уортон.

Он еще не пришел в себя и первые секунды даже не понимал, где именно находится. Мужчина с любопытством оглядел роскошно обставленную комнату, потом посмотрел на Саммер, которая ответила ему очаровательной улыбкой.

Сара перехватила его взгляд:

– Все хорошо. Будьте осторожны. Прошу вас.

Она не осмелилась добавить к сказанному что-нибудь еще. Девушка кожей чувствовала спрятанную под одеждой маленькую золотую половинку. Теперь главная цель – вынести ее, то есть выбраться отсюда… вместе с Уортоном.

– А где же Венн? – удивился учитель. – И Гидеон?

– О, полагаю, будет справедливо, если у них возникнут кое-какие трудности. Вы согласны? – Саммер с томным видом вытянула маленькую ступню, потом лукаво посмотрела на Сару. – Гидеон должен был принести мне один из этих чудесных волшебных браслетов и не принес. Он подвел меня. Причем уже не в первый раз. Я очень разочарована. – Саммер села. – И, Сара, мне еще кое-что не нравится. – Она встала с дивана, прошла легкой походкой к столу и взяла шкатулку.

Уортон внимательно наблюдал за происходящим.

– Я не верю, что ты пришла за ней. Думаю, тебя интересует нечто иное. – Саммер обиженно надула губы. – Мне хотелось бы узнать, что же это? Некая вещь, обладающая такой силой, что ты осмелилась прийти за ней в мой дом.

Сара даже пошевелиться боялась. Она чувствовала, что Уортон подобрался чуть ближе.

Саммер открыла шкатулку:

– Эй! Иди сюда.

Птица выскочила из шкатулки и звонко зачирикала.

– Прекрати. – Саммер протянула палец. – Послушай, я знаю, что она кое-что взяла. Что? Говори, или я тебя прямо сейчас превращу в таракана и ты тысячу лет будешь ползать в навозе.

Птица умолкла. Посмотрела на Сару, глаза-бусинки на секунду вспыхнули, и Сара поняла, что на этот раз птица ее предаст.

– А что я получу взамен?

– Свободу. Ты полетишь в зеленый лес.

– И стану такой же, как прежде?

Саммер повела плечом:

– Может быть. А может, я позволю тебе стать настоящей птицей.

– Скворцом? И я снова буду летать со стаей?

– Почему бы нет?

Деревянная птица на секунду задумалась, а потом объявила:

– Половина золотой монеты. На цепочке. Висит у нее на шее.

Сара схватилась за цепочку и отскочила. Уортон занял позицию между ней и Саммер.

– А, эта безделушка! Значит, монета действительно обладает силой. Я подозревала нечто такое, когда выбрала ее в качестве вознаграждения. Но как видно, сила ее гораздо мощнее, чем я предполагала.

Саммер направилась к Саре, Джордж хотел остановить ее, но обнаружил, что не в состоянии это сделать. Он даже руки не мог поднять. Хотел закричать от злости и бессилия, но вместо крика беззвучно ловил ртом воздух.

Королева Ши встала перед Уортоном на цыпочки и заглянула ему в глаза.

– Прости, Джордж, – шепнула она. – Обещаю, это долго не продлится. – Потом подошла к девушке и тихо сказала: – Подарок никогда не возвращается.

После этого быстро сняла цепочку с ее шеи. Прикосновение было холодным и легким, как у паука.

Сара не могла не только пошевелиться, она не смогла даже воспользоваться своим даром невидимости. Сверкающая половинка монеты, единственное оружие против зеркала, раскачивалась у нее перед глазами, как игрушка, которой дразнят ребенка.

Ее захлестнула бешеная злоба, она мысленно заорала, вопль нарастал и под конец вырвался наружу, превратившись в резкий звук, от которого у нее заложило уши. Саммер искренне удивилась и отступила на шаг. Этой секундной заминкой успела воспользоваться маленькая птичка. Она выхватила половину монеты из пальцев Саммер и полетела под потолок, к шторам и дальше – через открытое окно в ночь к мотылькам.