Кассандра Клэр - Королева воздуха и тьмы [litres]

Послышался какой-то громкий лязг, словно ударил колокол. Эмма вытянула шею и увидела в шипастой изгороди ворота – высокие бронзовые ворота, которые только что распахнулись. Сразу за ними начинался двор, а дальше огромная черная арка вела внутрь башни.

Ворота охраняли Неблагие рыцари в черных плащах. Они останавливали каждого участника кавалькады, прежде чем пропустить во двор, где две шеренги придворных, приветствуя свиту Королевы, выстроились вдоль дорожки, ведущей к дверям.

Разноцветные звезды уже начали гаснуть на небосклоне. Пришедшее им на смену солнце уже бросало длинные платки тускло-золотого света на башню, грозную и прекрасную, как лоснящийся пушечный ствол. Вокруг терновых зарослей во все стороны простиралась плоская, поросшая травой равнина с торчащими там и сям одинокими терновыми деревьями.

Очередь Благих дернулась вперед и снова остановилась. Из цветника шелков и бархатов, крыльев и копыт послышался громкий ропот. Две трещотки позади уже обменивались мнениями на тот счет, какие они тут все тормознутые, при Неблагом Дворе, и как невежливо заставлять гостей ждать.

– В чем там дело? – Эмма повернулась к ним; край капюшона хлопнул на ветру.

– Король в последнее время очень подозрителен, – ответила одна из дев. – Слишком долго длилась вражда между Дворами. Теперь Всадники проверяют каждого гостя.

– Всадники Маннана? – Эмма замерла.

– Как будто есть какие-то другие! – захихикала дева.

Джулиан наклонился к Эмме.

– Нет никакого способа пройти через врата вместе с остальными, так чтобы Всадники нас не узнали, – тихо проговорил он. – Особенно тебя. Придется убираться отсюда.

На боку у Эммы растекалась фантомная боль – там, где когда-то висела Кортана. Ею она убила одного из Всадников – вряд ли они могли ее не запомнить.

– Согласна. Есть идеи, как?

Джулиан посмотрел на очередь нетерпеливых фэйри. Она тянулась от ворот башни в даль пока хватало глаз, исчезала в утренней дымке.

– В данный момент ни одной.

Впереди начался какой-то шум. Дриада на дереве спорила в парой гоблинов. На самом деле повсюду вдоль шеренги придворных уже разгорались мелкие ссоры. Кто-то из рыцарей то и дело проезжал вдоль очереди и призывал к порядку, но сохранять спокойствие никто особенно не стремился.

Эмма встревоженно посмотрела на восток: заря разгоралась – скоро станет гораздо светлее, что отнюдь не облегчит им с Джулианом задачу сбежать незамеченными. Можно попытаться прорваться через ворота… – но стража мгновенно их заблокирует. Можно поскакать к терновой изгороди или вообще вон из очереди, но так на них сразу же обратят внимание.

Значит, будем исходить из того, что нас увидят, решила Эмма и, повелительно выпрямившись, повернулась к Джулиану.

– Фергус, ты идиот! – рявкнула она. – Королева ясно дала понять, что твое место – в хвосте процессии, чтобы они слишком не растягивались!

Джулиан беззвучно изобразил губами: «Чего?», – и не двинулся с места. Девчонки сзади опять захихикали.

Эмма слегка ударила его по плечу; пальцы соскользнули, мельком нарисовав понятный только им двоим символ: «У меня есть план».

– Опять загляделся на дриаду, да? – Эмма ударила пятками лошадь, и Среброгрива заплясала на месте. – Королева с тебя голову снимет! А ну, вперед!

Хихикали уже все соседи. Эмма развернула коня и поехала к хвосту процессии. Через мгновение Джулиан последовал за ней. Смех постепенно стих в отдалении; Эмма не хотела скакать слишком быстро, чтобы не привлекать внимания.

К огромному ее облегчению, никто не обратил на них особого внимания. По мере отдаления от башни порядок в очереди сошел на нет. Фэйри держались вместе, смеялись, шутили и даже играли в карты. Никто, казалось, не стремился попасть поскорее в башню и вообще не интересовался тем, что творилось вокруг.

– Туда! – Джулиан пригнулся к шее Вдоводела, и конь прянул к ближайшей купе деревьев.

Эмма покрепче взялась за поводья; Среброгрива устремилась следом за жеребцом. Мир размазался – ее галоп больше походил на полет: копыта кобылы едва касались земли. Эмма с трудом перевела дух. Это было похоже на ужас и свободу, которые испытываешь, оказавшись посреди океана, на милости чего-то куда сильнее, чем ты сам. Капюшон улетел на спину, ветер вцепился в волосы и подхватил их, как знамя.

Они поравнялись на той стороне зарослей, подальше от глаз Благих. Эмма загляделась на Джулиана: щеки его раскраснелись от холодного ветра. Горизонт у него за спиной налился ярким золотом.