Фриц Лейбер - Шпаги дьявольщины [иллюстрации Сергея Пояркова]

То, что толстый вор выкрикнул имя своего напарника, не вызывало сомнений.　

Фафхрд, опустившись на колени и не прекращая своего занятия, заметил:　

— Этот… хорек, что с ним был, куда он подевался?　

— Хорек? — переспросил Мышатник — Это была мартышка!　

— Мартышка — повторил Фафхрд — Такая маленькая тропическая обезьянка, да? Что ж, я полагаю, может быть… я на юге никогда не был… но мне показалось, будто…　

Тихое, стремительное нападение, почти ошеломившее их на мгновение, на самом деле не было для них по-настоящему неожиданным. Каждый из них, сам того не сознавая, ожидал его.　

Трое наемников кинулись в атаку с обнаженными шпагами, уверенные в том, что двое шакалов не могут быть вооружены ничем более страшным, чем обыкновенные ножи, и окажутся такими же робкими, какими воры всегда бывали в уличных стычках… Так что именно им пришлось удивляться, когда с великолепным проворством Мышатник и Фафхрд устремились вперед и, встав спиной друг к другу, бесстрашно встретили натиск длинных шпаг. Мышатник сделал быстрый ложный выпад так, что клинок нападавшего с правой стороны прошел лишь на волосок мимо его левого бедра. И мгновенно он сделал рывок вперед. Его противник, в отчаянии пытаясь отступить, тоже, в свою очередь, сделал ложный выпад. Намеренно неторопливо острие длинного тонкого лезвия Мышатника прервало этот выпад с деликатностью принцессы, отвечающей на поклон, а потом, рванувшись вперед и немного вверх, прошло между двух чешуек бронированной куртки наемника, меж его ребер, сквозь его сердце и спину с такой легкостью, как будто разрезало нежнейшее пирожное.

Тем временем Фафхрд, отражавший нападение сразу двух наемников с другой стороны, отпарировал их удары, сделав несколько мощных выпадов, и молниеносно чиркнул по воздуху клинком, таким же длинным, как и оружие Мышатника, но более тяжелым, так что тот полоснул по шее одного из противников, наполовину того обезглавив. Потом, быстро отскочив, он приготовился нанести смертельный удар другому. Но в этом уже не было необходимости. Узкая полоска выпачканной кровью стали, направляемая рукой в серой перчатке, пронеслась мимо него и пронзила последнего бандита тем же манером, каким Мышатник прикончил первого.

Молодые люди вытерли клинки. Фафхрд провел ладонью правой руки по своему одеянию и протянул ее вперед. Мышатник стянул с правой руки серую перчатку и пожал протянутую руку. Не обменявшись ни словом, они опустились на колени и закончили отбор добычи у лежащих без сознания воров. Поднявшись, Мышатник сначала сухим, затем промасленным полотенцем стер с лица смесь пепла с копотью, которая делала кожу темной.

Потом после быстрого вопросительного взгляда и кивка Фафхрда они пошли в том же направлении, в котором следовали Слевийяс и Фиссиф со своим эскортом.

Осмотрев Золотую улицу, они пересекли ее и продолжали идти в восточном направлении по Денежной, следуя предложению Фафхрда.

— Моя женщина в «Золотой миноге» — объяснил он.

— Захватим ее и пойдем к моей девушке — предложил Мышатник.

— Домой? — вежливо спросил Фафхрд.

— В Тусклый переулок — пояснил Мышатник.

— Там, где «Серебряный угорь»?

— За ним. Выпьем вместе.

— Стаканчик опрокину. Заправиться не помешает.

— Верно. Я тебе помогу.

Фафхрд остановился, снова вытер об одежду правую руку и протянул ее.

— Зовусь Фафхрдом.

И снова Мышатник потряс протянутую руку.

— Серый Мышатник — сказал он слегка вызывающим тоном, как будто предупреждая, что над его прозвищем смеяться не следует.

— Серый Мышатник, а? — заметил Фафхрд — Что ж, тебе удалось сегодня уничтожить пару крыс.

— Верно — Мышатник выпятил грудь и откинул голову. Потом, наморщив нос и улыбнувшись, он признался — ты и сам бы с легкостью справился со вторым. Я украл его у тебя, чтобы показать тебе свою скорость, кроме того, я был возбужден.

Фафхрд хмыкнул.

— И это ты говоришь мне. А я, как думаешь, себя чувствовал?

И снова Мышатник ухмыльнулся. И что такого, черт возьми, в этом парне, что он разогнал его обычную хмурость?

Подобный вопрос задавал себе и Фафхрд. Всю свою жизнь он не доверял людям небольшого роста, зная, что его собственный рост всегда вызывает у них зависть. Но этот малыш явно составляет исключение. Он попросит Коса о том, чтобы этот парень понравился Блане.

На северном углу Денежной улицы и улицы проституток горел фонарь, представляющий собой широкий, состоящий из ряда золоченых спиралей-конусов, куб. Свет его с трудом пробивался сквозь черную толщу ночного смога. Другой такой же фонарь был укреплен перед дверью таверны. Из тени в пятно света, отбрасываемого вторым фонарем, вступила Блана, красивая в своем узком бархатном платье и красных чулках. Единственным ее украшением был кинжал с серебряной рукояткой и расшитый серебром черный кисет, висящий на простом черном поясе.