Чарльз де Линт - Семь диких сестер

Губы дамы изогнулись в жестокой ухмылке, и от этого красивое лицо стало не просто злобным, но еще и жутким.

Ох, если бы была возможность, Грейс рванула бы прямо сейчас. Просто убежала бы вместе с Рут – так быстро, так далеко, как смогла бы. Но лошадей им не обогнать. Да и этих странных собак, которых она только что заметила, тоже. Шесть или семь псов встали полукругом, припав на передние лапы. Она поморгала, сообразив, что собаки приперли Корни к стволу старой яблони, только Корни и ухом не ведет. Словно их тут и нет.

Снова повернувшись к королеве, Грейс заметила, что выше по склону холма мелькнули рыжие волосы. Вглядевшись повнимательнее, она рассмотрела Элси, сидевшую на земле под буком со связанными впереди руками.

Они что, и Эйди поймали? И Джейни?

– Отважна ты или глупа, я не ведаю, – проговорила королева. – Да мне до этого и дела нет. Но ты докучлива.

– Прикажете связать их и посадить рядом с теми двумя? – спросил слуга, стоявший возле ее стремени.

– Ну уж нет, – покачала головой королева. – Ни к чему нам, чтобы эти жалкие девицы вчетвером совещались друг с другом. Нам нужно лишь на одну больше, чем у землеедов.

– Так мне вернуть одну в их мир? – вмешался человечек, похитивший девочек.

– К чему трудиться? Просто убейте одну. – Королева дернула подбородком в сторону Грейс. – Вот эта грубиянка слишком много болтает. А другую отведите к сестрам.

– Но, госпожа… – Человечек, казалось, был потрясен равнодушным распоряжением казнить девочку не меньше самой Грейс. – Они ведь рыжеволосые…

Королева смерила его долгим холодным взглядом:

– Ты осмеливаешься спорить со мной?

– Нет… но Прародитель Кошек считает таких смертных неприкосновенными.

Королева сделала резкое движение рукой. Один из слуг тут же выступил вперед, положил стрелу на тетиву и быстро выстрелил.

Вся храбрость Грейс мгновенно испарилась. Она отшатнулась, но выстрел предназначался не ей. Их маленький похититель упал на колени. Он судорожно глотнул воздуха, пытаясь вырвать стрелу. Кровь заструилась между пальцев, по его груди, и наконец он повалился наземь.

Грейс боролась с приступом тошноты. Рут отчаянно вцепилась в руку сестры. Так вцепилась, что, наверное, у Грейс кости хрустнули бы, если бы сама она не стиснула пальцы Рут с такой же силой.

– Прекрасно, – похвалила лучника королева, затем обвела взглядом свою свиту. – Кто-нибудь еще дерзнет оспаривать мои приказы?

На лугу и до этого было тихо. Теперь же молчание стало гробовым. Даже лошади не осмеливались шевельнуться.

Королева обернулась к близнецам, и эта ее ужасная улыбка снова тронула уголки тонких губ.

– Так-то лучше, – заключила она. – Ну, кто возьмется за этих убогих созданий?

Лучник положил на тетиву следующую стрелу.

Эйди тем временем пробиралась через заросли и не слышала перепалки близнецов с королевой. Она думала лишь о том, как бы незаметно подкрасться к стоявшему поодаль пешему воину – то ли это был разведчик, то ли стражник, Эйди никак не могла понять. Да и какая разница. Главное, чтобы он не оказался у нее за спиной во время нападения на королеву.

Возможно, у нее ничего не выйдет. А если выйдет, вряд ли ей удастся уцелеть. Но складной нож сделан из стали, а это значит, что в нем есть железо. В сказках говорится, что железо гибельно для фейри. Поэтому она попробует – и, по крайней мере, есть шанс нанести королеве серьезную рану. Даже если самой ей не спастись, сестры смогут бежать, когда поднимется переполох.

Вот это-то самое главное. Чтобы с ними все было в порядке.

Нож лежал сложенным в кармане джинсов. В руках Эйди держала подобранную под деревом палку длиной фута в три. Подходящую удалось выбрать не сразу. Пока Эйди кралась к пчелиным фейри, она поднимала и взвешивала в руке разные палки. Наконец ей попалась палка что надо – в такой и веса достаточно, и не сломается от первого удара.

Очень трудно было двигаться тихо. Если бы в этой части леса не росли канадские ели, ее бы точно сразу услышали. Но земля, покрытая толстым ковром из иголок, мягко и бесшумно пружинила под ногами. Каждый раз, когда раздавался какой-то звук – наступала ли Эйди на ветку или протискивалась сквозь куст, – девочка замирала, пригибалась пониже и, затаив дыхание, изо всех сил надеялась, что пчелиные фейри решат, будто это белка или птица.