Михаил Щукин: Майя гл.17-18 [СИ, исходный вариант]

- Это было бы лучше для всех.- Заметил Димир.

- Но я решила по-другому. Я вмешалась, и сделала так, что бы ее только ранили. Папа, понимаешь, я обещала, что просто уйду, и не буду мешать. Она мне поверила, а я, я ее предала. - Иллис резко отвернулась, пытаясь унять проступившие слезы.

- Посмотри на это с другой стороны. - Заговорил Димир, глядя ей в спину. - Ведь о снайперах вы знали?

- Конечно, с самого начала.

- Вот видишь. Майя хороший боец, этого у нее не отнять. Применять что-то более серьезное в тех районах было нельзя. Да и не успевали. Теням, пришлось бы штурмовать место, где вы засели. И в последнем бою могли погибнуть наши бойцы. Так что ты, получается, спасла несколько человек.

- Это успокаивает меня, папа. - В голосе Иллис прозвучал неприкрытый сарказм. - Особенно в свете того, что Майя ни разу не нанесла смертельного удара ни одному из бойцов теней. Даже при попытке прорыва сквозь заслон. А ведь могла и убить того бойца. Кто вообще учит их лезть с металлом против силового меча?

- Это ничего не меняет, Иллис. - Отец с грустью смотрел на дочь.

- Тогда я буду на казни. Ведь за свои ошибки надо отвечать. Правда, папа?

- Мы будем с тобой. И постараемся тебя поддержать.

- Спасибо. Надеюсь, я справлюсь. Я могу ее увидеть?

- Нет. Для нее в подвале сделали лазарет. Сейчас она спит. Ранение не серьезное, но болезненное. Утром сможет свободно двигаться и самостоятельно дойдет до места казни.

- Тогда до утра.

..

За столиком в отдельной комнатке популярного и от того дорогого кафе, расположенного в центе столицы, сидели двое. Один высокий статный мужчина с пепельно-серыми волосами, а второй коренастый, темноволосый, с резкими чертами лица. Они не торопясь, пили вино и вели тихую беседу, не предназначенную для чужих ушей.

- К сожалению, ваше сиятельство, наши цели не достигнуты. Они обе еще живы.

- Это так, но мои люди до снятия карантина не смогли оправиться после площади встреч. А потом, в городе стало слишком патрулей. Пришлось сворачиваться. Теперь они обе для нас не досягаемы.

- Да, для вас это наверно неплохой выход. С вашей целью завтра будет покончено. Вы наверно даже удовольствие получите.

- Меня вполне устроит такой исход. Это верно. Но ваш сарказм неуместен. Конечно, я буду присутствовать на казни, так же как и вы. Вот только они слишком долго и тесно общались. Вторая может задуматься о многих мелочах, с которыми столкнулась и наблюдала. С ее способностями, она может получить правильные ответы.

- Что ж. Это означает только, что у нас по-прежнему есть общие цели. Но в ближайшее время лучше повременить с их достижениями. Тем более что потребуется время, прежде чем она после смерти рабыни вообще начнет задавать вопросы.

- Пожалуй, вы правы. В конце концов, мы теперь достаточно связаны друг с другом.

- Полноте, ваше сиятельство. Согласитесь, что иметь в качестве покровителя члена правительства, для Вас намного лучше, чем прятаться от теней по своим замкам и подвалам. А если я достигну своих целей, вы вполне можете рассчитывать на мое покровительство.

- Я могу рассматривать ваши слова как официальное предложение о союзе? - Пальцы, лежащие на столе, выбили короткую дробь, и крупный изумруд в перстне на среднем пальце отбросил несколько веселых зеленых лучиков на ближайшую стенку.

- Вполне, граф. Что вы на это ответите?

- Я согласен присоединиться к вам. Думаю, более детально мы обсудим все при следующей встрече.

..

Следующее утро Иллис встретила в кабинете императрицы Адилы.

- Останови казнь мама. - В который раз, как заведенная, повторяла Иллисия.

- Нет Иллис, даже не думай об этом. Эта рабыня порезала тебе горло. Поставила под угрозу твою жизнь и здоровье. Как ты вообще можешь просить о таком!

- Мама, ты всегда говорила, что приговор может выносить только суд. - Пошла по новому циклу Иллис.

- Она рабыня. Ее судьбу решают только хозяева.

Последние сутки, сразу после встречи с родителями, она вела безнадежную осаду матери. Отец и брат не были столь категоричны. И не возражали против отсрочки казни. Брат даже намекнул, что не будет вообще настаивать на приговоре. Но казнь потребовала мама, и спорить с ней никто не собирался.

- Мама, ну я прошу тебя. - Иллис стояла около окна и судорожно пыталась проглотить слезы.

- Если ты так настаиваешь, я соглашусь заменить казнь и дать этой дряни шанс выжить.

- Это как? - Иллис с надеждой взглянула в зеленые зрачки своей матери.

- Я ограничу казнь тридцатью ударами кнута. Если она выживет, значит так угодно единому.