Томас Рейли: Кормчие судьбы

— Ладно, ладно, успокойся, нам надо делать дело, а не ругаться.

— Уговорил.— Белит улыбнулась.

— Скоро сумерки, приготовься. Солнце склонялось к западу, и тени деревьев удлинялись все больше и больше, застилая поляну серым ковром.

— Посмотри, там в центре что-то шевелится,— шепнул Крим.

В центре поляны появилась серая клякса, сначала почти неразличимая в тени деревьев, она росла, наливалась чернотой, приобретала объем — и вот в центре поляны полнился огромный черный конь. Животное ничем не отличалось от сотен других коней, виденных детьми,— но же ноги, мощное тело, густые грива и хвост,— но на голове, прямо между глаз, рос длинный, в локоть длиной, рог. Удивительный конь поднял голову и издал странный рокочущий зов, и тотчас же со стороны джунглей донесся ответный крик.

— Их здесь много,— восторженно прошептала Велит.— Ох, поймать бы хоть одного…

— Размечталась, посмотри, какой он огромный, тут нужен кто-то постарше, вроде Унгеду.

— Тише, смотри, он встал на задние ноги, обычные лошади так не делают.

На глазах у изумленных ребят конь встал на задние ноги, а передние начали странным образом укорачиваться, превращаясь в руки. Подобное же превращение произошло и с головой. Контуры лошадиной морды стали неясными, размытыми, волны серого сумрака заструились и потекли, а когда туман рассеялся, на поляне стоял высокий худощавый негр в длинном черном одеянии и остроконечной шапке.

— Надо бежать, Белит,— голос Крима дрожал,— это колдун, и он может в любой момент найти нас.

— Нет,— маленькая, но твердая рука Белит легла на плечо Крима,— если мы сдвинемся с места, нас заметят еще быстрее. И не забывай, кто-то из леса отвечал ему. Останемся здесь и посмотрим.

Крим кивнул.

Незнакомец приложил руки ко рту и еще раз повторил зов. На этот раз отзыв прозвучал из нескольких мест, и, к ужасу детей, даже у них из-за спины. Темные фигуры, одетые так же, как и оборотень-конь, стали появляться по краям поляны.

— Их много,— сказал Крим.

— Даже слишком! Вот уж не думала, что вокруг так много колдунов.

— Угу, говорят, раньше колдовать умели все, даже дети.

Больше десятка черных фигур сошлись в центре поляны.

— Жалко, что нам ничего не слышно.

— Белит, ты в своем уме? Нам грозит страшная опасность, а ты хочешь сунуть нос поглубже в дела колдунов.

— Ничего я не хочу. Отстань.

Белит абсолютно не было страшно: все происходившее напоминало сказки, которые по вечерам любила рассказывать нянька. А у всех ее сказок был хороший конец. Сейчас появятся великие воины, будет битва, и злые силы улетят в ночь, крича и рыдая. И нечего тут бояться. Для Крима же все было гораздо серьезнее. Выросший среди легенд и древних преданий, мальчик знал, на что способны колдуны, предавшие души тьме. Больше всего на свете он хотел сбежать с этой страшной поляны и навсегда забыть увиденное.

Колдуны развели огонь и уселись в центре поляны. Ожидания Белит явно не оправдывались, и девочка была разочарована — ни кровавых жертв, ни отважных воинов ми предвиделось. Небо потемнело окончательно, но ничего не происходило, и детям наскучило сидеть без дела. Они начали перешептываться — в основном о том, что с ними и сделают родители за позднее возвращение. Белит об этом не очень-то беспокоилась, но вот Крим уже предвидел жестокую порку: его отец отличался суровым нравом, и за малейшие оплошности мальчику серьезно доставалось.

— Надо что-то придумать,— почти в полный голос говорила Белит.— Иначе отец не оставит на тебе живого места. А может, рассказать все как было?

— Никто тебе не поверит, и еще попадет за вранье.

— А что скажешь ты, Белит?

— Лучше всего сказать, что мы заблудились.

— Тем более никто не поверит.— Мальчик был категоричен.— Чтобы мы заблудились в лесу, который уже исходили вдоль и поперек!

— Тогда лучшее, что можем сейчас сделать, это потихоньку выбраться отсюда и бежать к дому. Если мы

успеем вернуться к полуночи, то нас накажут не так сильно.

— Угу, но надо быть очень осторожными,— сказал Крим.

Белит кивнула. Девочка много раз бывала в лесу днем и в сумерках, но ночного леса еще не видела никогда. Джунгли жили своей удивительной тайной жизнью, в которую так сложно проникнуть человеку. В густом подлеске, посверкивая огоньками глаз, копошилась всякая лесная мелочь. Птицы перелетали с ветки на ветку, громко хлопая крыльями, в воздухе крутились светляки, а под ногами шуршали ожившие в прохладе змеи. То здесь, то там раздавались всхлипы, вскрики, стоны, рычание, а иногда и хруст разгрызаемых костей — это чья-то и без того короткая жизнь оборвалась в зубах хищника… Девочке было страшно, и, чтобы почувствовать себя увереннее, она взяла Крима за руку.