Юрий Бахорин - Меч Севера

Тонкая черная игла, словно изготовленная кем-то из замороженной тьмы, вонзилась в ее мозг, и Соня мгновенно вспомнила все, что произошло между ней и Халимой совсем недавно. Тогда ее спас Огненный Цветок. От чего? Этого она не знала, но бездумно потянулась к пламени факелов, висевших на стенах. Игла успела проникнуть в мозг, но тут же наткнулась на непреодолимое препятствие. Медленно, через силу, старая карга подняла левую руку, которой упиралась в пол и ткнула узловатым пальцем в противника.

— Я узна-аю-у тебя, трусливый сгусток тени! — с усмешкой проскрипела она, хотя на самом деле вовсе не чувствовала себя так бодро, как пыталась показать.— Прочь из моей головы!

Однако игла не исчезла, а наоборот, только усилила нажим.

Поздно. Крохотный, распустившийся у нее на пути оранжевый лепесток мгновенно разросся до размеров бутона ослепительно белой лилии. Ткнувшееся было в нее острие начало раскаляться, наливаясь темным пламенем, передавая жар бутона к своему началу и тому, что скрывалось за ним. Странник глухо застонал, будто от непереносимой боли, покачнулся и отступил на шаг, потом еще на один.

— Кто ты?! — с ужасом, который остальные восприняли как угрозу, пророкотал он, повергнув присутствующих в невольный трепет, и лишь сгорбленная старуха поняла, что победила.

— Я Сонжа! — Она гордо выпрямилась, насколько смогла.— Жрица Затха с Карпаш,— проскрипела она,— а большего тебе знать не надо!

— С Карпаш? Странно… Ничего не слышал о жрецах Затха с Карпаш.

Он выразительно посмотрел на Уру, но владыка Янайдара если и не поддерживал старуху, то и помогать своенравному гостю, судя по всему, тоже не торопился.

— А ты что, митрианский жрец? — хихикнув, прошамкала у него за спиной скрюченная уродина.

— Да как ты смеешь? — прогрохотал он, но, как ни странно, голос его уже не давил на окружающих. Похоже, ореол таинственности и непобедимости начал рассеиваться, ослабив поддерживавшие его чары.

— Да уж смею,— проворчала старуха.— Они ведь тоже кричат, что в их руках все знания мира!.. Кого ты выбрал себе в друзья, почтеннейший? — обратилась она к Уру.— Он не слишком умен и не очень силен, а как обрадовался, когда увидел моего раба! Старая курица, снесшая последнее в жизни яйцо, кудахчет не так громко!

Кто скрывается под плащом, даже Уру не ведал, но как чувствовал бы себя после такой насмешки заносчивый гордец, представлял каждый. Однако не успел Странник вымолвить и слова, как вновь заговорила старая карга.

— Угрожать ты уже пробовал,— мягко проговорила она, словно решила, что хватит уже испытывать судьбу.— Почему бы тебе не попытаться вести себя как принято среди людей? А для начала постарайся понять, что раб мой. Он мне нужен…

— Он должен умереть! — прошептал Странник.

— А я не собираюсь отказываться от своей покупки только потому, что какой-то невоспитанный наглец настойчиво требует, чтобы исполнили его каприз! — повысив голос, проскрежетала она, а вторая карга, придя наконец в себя, закивала и по-идиотски захихикала.

— А ты кто такая?! — поворачиваясь к ней, угрожающе прогудел Странник.

Но в этот миг старуха, к которой он обратился с вопросом, вдруг поскребла сморщенной лапкой под высохшим от старости носом, сокрушенно вздохнула и неожиданно громко чихнула.

— Чха! Чха! Ха-ха! Чха! — зашлась она, словно нарочно метя в Странника.

— Оставь в покое мою служанку! — проскрипела карга, называвшая себя Сонжей.— И вообще, я хотела бы уехать немедленно! — обратилась она к Уру.— Вели подготовить моего раба и выдели людей, которым я могу доверить деньги.

— Постой, уважаемая,— попросил Уру, и Соня ясно увидела, что он чувствует себя крайне неловко. На время он умолк, и только непрекращающееся чихание и смех сидящей в кресле старухи нарушали тишину.— Мы ведь только договорились о сделке, но она еще не совершилась.

Старуха резко развернулась и подошла к ступенькам трона.

— Уж не хочешь ли ты нарушить наш договор? — прошипела она, но, вовремя сообразив, что угрозы только все испортят, добавила: — Почему?

— Нас со Странником соединяют давнишние связи, и, хотя я признаю, что ты в своем праве, боюсь, мне придется отказаться от нашего с тобой договора.

— Что ж,— прошамкала Сонжа,— по крайней мере, откровенно. Но поскольку ты верно упомянул о моем праве, я желаю знать о причинах. Я ведь отнюдь не всеведуща, как твой давний друг! — язвительно добавила она, и Уру одобрительно кивнул, подумав, что и ему самому стоило бы сбить спесь со Странника. Причем давно.