Андрей Посняков - Дальний поход

Досчитав до пятнадцати, Енко дунул в море… Рассеялся дым…

– Бабах!!!

Еще одна лодка перевернулась – сверху, с острога, казаки забрасывали ее стрелами, одновременно защищая небо от непрошеных и незваных гостей. Тем не менее пара-тройка летучих драконов все равно прорвалась – сбросили колдовской груз, червяков, должных вот-вот превратиться в огромных – с сосновые стволы – змей. За червяками охотилась специально выделенная команда дубинщиц – женщин во главе с Короедовым Семкой, приставленным атаманом специально для этого дела. Надо сказать, молодой казак к поручению отнесся творчески и командовал с полным сознанием собственной ответственности и важности. Пусть и девки одни в подчинении, но это ведь только пока!

– Вона, вона, Устинья, смотри – поползла! – зорко глядя вокруг, указывал Семка. – Давай-ка ее приласкай палкой!

Бабах!!!

Канонада гремела, приближаясь все ближе к острогу, и ясно уже было всем – атака колдунов не удалась, захлебнулась, нарвавшись на неудержимый огненный бой и молитвы.

– Богородица-Дева, радуйся! – выйдя из церкви, благостно затянули отец Амвросий на пару с «верным клевретом» Афонею, глядя, как, расправившись с врагами, струги один за другим подходят к причалу.

– Наши… Вернулись-таки… Много чего привезли…

Обезумевший трехрог, едва не захлебнувшись, бросился к берегу, ломая вековые деревья своей приземистой тушей.

Хасх-веря ничего плохого не сделал, лишь чуть-чуть поправил бег разъяренного ящера – и тот снес рогами, растоптал попавшегося на его пути колдуна с далекого Севера. А и поделом! Нечего куда ни попападя пялиться, да на тропе у зверя стоять – никакое колдовство не поможет.

– Вестовые, трубите отбой! – принимая на себя командование заметно поредевшим войском, быстро приказал Хасх-веря. – Зовите помощников, да поскорее!

Снова громыхнуло. Что-то провыло в воздухе, упало совсем рядом, вздыбило землю.

Тотчас явившиеся на зов колдуны рангом помельче – кто уж остался – почтительно поклонились.

– Менквов оставляем здесь, – деятельно распоряжался колдун. – Уцелевших трехрогов и змей – тоже. Выживут так выживут, а нет – так и горевать не о чем. Воинов я сам поведу. Дракона мне! Живо!

О, в войске были молодые парни из знатных семей, пусть не колдуны, а просто воины, явившиеся за славой и честью… Не стоило их оставлять на убой. Вывести. Увести как можно быстрее! А по пути – придумать что-нибудь, превратить поражение в… почти что победу. Все это очень даже получится, ведь влиятельные родичи спасенных поддержат любую чушь, какую бы ни нес в свое оправдание почтеннейший Хасх-веря. Да и разве он должен оправдываться? Разве он во всем виноват? Конечно же, нет – трагически погибший колдун Нгар Сэвтя – вот единственный и неоспоримый виновник!

– Неужели уйдут? – стоя на воротной башне, Матвей Серьга посмотрел на тот берег.

– Уйдут, – хмыкнул бугаинушко Михейко. – Ни длинношеев, ни трехрогов у них более не осталось, а без них нечего тут и пытаться! Нынче у нас не какой-то там хиленький частокол – крепость! Попробуй, возьми с наскока.

– Да, с наскока у них нынче не вышло, – ухмыльнулся Сиверов. – Ну что, пойдем к стругам? Поглядим, что привезли? Как бы не опоздать – вон, немец со своими людьми там уж вовсю шарится – как бы лучшие подарки не разобрал!

Подарков хватило всем. И девам, и казакам, а главное – теперь вдосталь было и пороха, и огневых припасов. И соли, да! Доброй, со строгановских варниц, соли, по которой многие успели уже соскучиться.

На следующий день атаман Иван Егоров сын Еремеев объявил своим приказом благодарственный молебен, баню и пир, для последнего Енко Малныче по личной просьбе Ивана быстро нагнал бражки – как он умел, заклятьем.

– Ох и ловок ты, Генрих! – дивился Штраубе. – Нам бы с тобой куда-нибудь в Бремен или, на худой конец, в Ригу. Пивоварню б открыли – обогатились бы!

Колдун улыбнулся, разлил бражку по чашам:

– Ганс, мой друг! Помнишь, ты мне обещал пистоль подарить?

– Обещал – подарю.

– И это… пули и порох.

Пока казаки с женами мылись в бане, а Енко Малныче гнал бражку в компании ушлого немца, юные спутники колдуна времени даром не теряли – носились по всему острогу, везде лазили, высматривали да выспрашивали, особенно про двойные стены, устройство бойниц, башни и все такое прочее, что, как наказывал Енко, могло бы, пожалуй, сгодиться.

– Ох, парни, устала я что-то, – взмолилась наконец Сертако. – Пойду на мыс, искупаюсь.