Андрей Посняков: Дальний поход

Взмахнув крыльями, дракон спланировал вниз, выставив вперед короткие когтепалые лапы.

– О Господи ж Боже ты мой!

Ахнув, Семка Короедов поспешно отпрыгнул в сторону – на его место и приземлился дракон, заклекотал, зашипел по-змеиному, косясь желтоватым глазом в сторону подбегавшего к нему Енко.

– От это зверище! – азартно комментировали казаки. – Итина в богу душу мать!

– А морда-то, морда… Ох и уродец!

– Крыла-то, крыла – как у летучей мыши!

– Нетопырь!!! Как есть – нетопырь, порожденье диавольское!

– Гляньте-ка, а на крыльях-то – руки!

– А когти-то, когти!

– А зубище-то! Вот это сволочуга, парни!

– Пасись, Семка, посейчас ка-ак хвостищем хватит!

Диковинный страхолюдный дракон с приходом колдуна Енко вел себя смирно, больше не шипел, лишь все косил глазом, да – чисто как лошадь – вздыхал. Не особенно-то ящер был и большой – примерно с лошадь, если не считать крыльев да хвоста.

– Руками не трогайте, укусит! – Осадив казаков, колдун вытащил из-за пояса кинжал – недавний подарок Ивана – и, ловко разрезав ременную сбрую, сбросил убитого соглядатая наземь.

Пробив золотые латы, пуля попала колдуну в спину, да там и застряла, по крайней мере доспешная пластина на груди оказалось целой и выходного отверстия видно не было. Шапка, как видно, свалилась в море еще раньше, черные, вымазанные какой-то грязью волосы убитого отливали чем-то синеватым и пахли, как куча навоза. Верно, навозом и были смазаны… Что и подтвердил Енко:

– Дерьмо спинокрыла. Чтоб запахом человечьим дракона не пугать.

Передав «хитрую» пищалицу подбежавшему оруженосцу Якиму, атаман покачал головой:

– Испугаешь такого, как же! Хотя… Посейчас-то он вроде смирный…

– Так я ж его держу! – рассмеялся колдун.

Иван погладил шрам и задумчиво покусал усы:

– Держишь-то держишь… А полететь на нем сможешь?

– Коль велишь, так, мой друг, попробую.

– И я… – атаман неожиданно рассмеялся и, протянув руку, погладил дракона по шее. – Хороший конь, до-обрый… Эй, казачины! Рыбу сюда тащи!

Скормив ящеру корзину отборной, выловленной недавно, трески, Иван уже без всякого опасения потрепал зверя по холке:

– Ну, что полетаем с тобой, а? На вот те еще рыбки… кушай… Эх, как назвать-то тебя?

– Атамане – Митькой! – протиснулся сквозь столпившихся казаков Короедов Семка.

– Почему Митькой? – удивился Иван.

Поглядывая на дракона, Семка шмыгнул носом:

– Дак это… У нас дома бычок такой был. Бодучий!

Первый полет, конечно, совершил Енко. Уселся, застегнул сбрую да, погладив ящера по шее, что-то шепнул. Небесный конь фыркнул, взмахнул крылами и как-то нелепо взлетел, едва не задев растущую невдалеке осину. Сделав пару кругов над острогом, колдун приземлился около ворот, там же, откуда и взлетел.

Спрыгнув с седла, похвалил своего коня:

– Славный зверь – выносливый, сильный.

– Ла-адно, не перехвали, – протянул Егоров. – Сейчас поглядим, какой он сильный…

Атаман был куда как поосанистей колдуна, потяжелее, и, залезая в седло, почувствовал, как затрепетала, прогнулась чешуйчатая драконья шея.

– Ничо, ничо, Митька, брат, – Иван потрепал зверя по холке. – С Енко полетал – и со мной полетишь. Не так уж я и тяжел, это тебе просто кажется, а у страха глаза велики, это уж всякий знает.

– Ну… – умостившись в седле, атаман размашисто перекрестился. – Давай, что ль, Митюша, взлетай! Покажи-ка всем, что не зря я тебя рыбкой кормил вкусной. Хоп! Хоп! Хоп!

Как и показывал Енко Малныче, Иван натянул поводья и резко хлопнул ящера по холке:

– Хоп!!!

Дракон расправил крылья, хлопнул… еще и еще…

– Давай, давай, Митя! – азартно кричали столпившиеся полюбоваться на этакое-то чудо ватажники.

И не прогонишь ведь их никак, да и понять можно – не каждый божий день атаман в небеси летает!

Ящер с шумом поднялся сажени на три… потом зашатался, снизился…

– Ну-ну, Митенька! Рыбки тебе принесу… Давай, милый!

Дракон махнул крыльями… и еще, и еще… тяжело, неказисто, однако же летел-таки, медленно, но верно набирая высоту!

Молодые казаки, не глядя себе под ноги, спотыкаясь и падая, словно дети, бежали следом, что-то восторженно крича и размахивая руками.

– Ну, с Богом, со Христом! – перекрестил поднявшегося в небо атамана отец Амвросий.

Холодея от восторга, Иван глянул вниз – на сделавшийся совсем маленьким острожек, на игрушечную церквушку, на бегущие фигурки людей… на бескрайнюю синь моря!

– Ой, Митька-а-а! Вот ведь диво-то дивное, а!