Дмитрий Вернидуб - Корона Лесной феи

Даже очень сильный невысоклик не сильнее годовалого бычка. А уж бычков-то гигантское насекомое душило как цыплят, проглатывая за считанные минуты. Чудовище со скрежетом сжалось, и его челюсти щелкнули прямо над головой Модла. Охотник отлетел локтей на двадцать в сторону, но рогатина осталась на сороконожке, мешая сделать скачок и спутывая ноги.

В этот момент Тина ударила молнией, на этот раз, угодив гадине в брюхо. Сороконожка подлетела вверх, а затем хлопнулась на спину, задрыгав конечностями. Младший Прыгл и Тина ринулись в атаку на поверженное чудовище. Но не тут-то было. Изумленные охотники увидели, как большая часть сороконожки, дернувшись, оторвалась от продырявленного тела. Живая половина, треща жвалами, как погремушка, понеслась навстречу.

Когда забрало вновь закрыло мир от младшего Прыгла, он уже, как следует, разогнался, выставив вперед копье. Шутка Тины о том, что копьеносец собрался забодать сороконожку, неожиданно сбылась. Свет померк, и Прыгл снова споткнулся о камень. Пролетев довольно приличное расстояние, он угодил гадине прямо в пасть. Жвалы щелкнули по железу, обхватив шлем как клещами. Но и копье, в свою очередь, впилось в чудовище.

Прыгл отчаянно орал и молотил кулаками по жуткому рылу. Ополовиненная Тиной тварь явно слабела в конвульсиях, а ужасную пасть надежно затыкал железный шлем. Наконец, совместными усилиями сороконожка была повержена. Осталось только освободить голову Прыгла.

Средний Модл взялся за ноги пленника, а Тина — за шлем.

— Эй, Фруди, — пыхтел Модл, — перестань цепляться ушами, а то оторвем!

И, правда, уши у Прыгла были знаменитые, широко и крепко посаженные и всегда ярко красные. Но теперь от переживаний они почему-то побелели.

Впрочем, уже через час довольная компания наперебой рассказывала жителям Норного поселка о победе над невиданным зверем. После средний Модл какое-то время пребывал в задумчивости, а потом спросил у Тины:

— А что, уменьшить ее, сначала, никак нельзя было?

Но Златовласка только пожала плечами:

— С насекомыми у меня почему-то не получается, а Олли рядом нет.

И она огорченно вздохнула.

Как только скрипнула входная дверь, попугаиха Апельсинка, подбиравшая на столе крошки, испуганно отлетела в дальний угол. Она так делала всегда, когда приближался камышовый кот. Но на этот раз в щель просунулась другая любопытная морда с плоской безухой головой, глазами-бусинками и встопорщенными усами.

Увидев стоящую за плитой Тину, морда присвистнула и приняла смущенный вид. Тут же из-за косяка над одной головой появилась другая и подобострастно вытаращилась.

— Ага, — сказала Златовласка, — давненько я вас не видела!

Выдры, кланяясь, торопливо прошлепали на середину кухни и потянули носами.

— Как хорошо-с у вас пахнет-с! — сказала первая.

— Точно-точно-с, преотличнейш-ший запах-с! — поддержала вторая.

Тина жарила рыбу. Убрав сковородку с огня и демонстративно накрыв ее крышкой, хозяйка прищурилась:

— Так вы же сырую едите.

У сестриц-товарок огорченно обвисли усы.

— Нет-нет, что вы, это кошмарное заблуждение-с!

— Это вам-с наш-шептывают всякие-с камыш-шовые, они такие-с!

Выдры дружно закивали.

— Ладно, ладно-с, — передразнила их Тина, — может, вы и овес любите-с?

Зверьки переглянулись и, как ни в чем не бывало, затараторили:

— Любим-любим, и не сомневайтесь, нас повар всегда угощает-с! Правда, только кашей, но с рыбьим жиром-с!

Златовласка сделала изумленный вид.

— Надо же, какой добрый!

Выдры вытаращили глаза и усы:

— Повар человек хороший-с! Точно-точно-с, мы его любим-с! Его-с и крылатого невысоклика Хрюкла — он нас тоже угощал-с!

Тут Тина удивилась по-настоящему.

— Какого такого крылатого? Где вы Хрюкла видели?

— В крепости-с! — хором присвистнули сестрицы.

Увидев, что хозяйка потянулась за жареным окунем, Апельсинка перепорхнула ей на плечо. В этот момент взгляд Тины скользнул за оконное стекло, и сердце ее заколотилось: по дорожке к дому спешил лучащийся широкой улыбкой Олли.

Виндибур подхватил Тину с крыльца и начал кружить: «Раз! Два! Три нерасставашки! Еще?»

— Погоди! — Златовласка шутя оттолкнула любимого. — Что такое должно было случиться, чтобы ты, вот так неожиданно, появился дома?

— Я почувствовал вдруг: мы должны непременно увидеться.

— Непременно?

— И безоговорочно!

Лицо Олли стало серьезней, улыбка растаяла, а на лбу проступила задумчивая складка: