Маргарет Уэйс - Драконы летнего полдня

- Сосредоточься на предмете, который собираешься украсть, - так сказал бы Джеффри Висельник. - Мысленно прикоснись к нему, возьми его, пусть он сначала станет твоим в воображении. Не позволяй, ничему отвлечь тебя от главного. Думай о Серой Драгоценности, думай о том, как ты хочешь ее! Забудь о Полине! Не думай о Тасе! Тебе нет дела до этих кошмарных существ, которые попытаются тебя остановить... Серая Драгоценность, Серая Драгоценность... Только она, и ничего больше. Аша увидела, как живые тени медленно приближаются к кендеру. Его голос звучал уже не так уверенно, то и дело он прерывался. Кендер шел все медленнее, а Ложка, которую он прежде так твердо держал, плясала в его руке. Тассельхоф смотрел на что-то перед собой расширенными глазами, как будто увидел нечто невообразимо ужасное. Палин показался из-за деревьев. Камень на вершине посоха ослепительно сверкал.

- Камень, девочка! - донесся до Аши голос Дугана. - Это единственное, чем ты можешь им помочь! Добудь камень! Аша отвела взгляд от Палина и Таса и вновь, как ее учили, сосредоточилась на своей цели. Войдя в круг семи мертвых сосен, она Проскользнула мимо их невидимой охраны. Деревянная пирамида, служившая ранее алтарем, стояла в центре круга. Теперь, когда Аша подошла ближе, она видела ужасные разрушения: когда-то прекрасное, покрытое ажурной резьбой и рунами, полированное дерево было жестоко, яростно и безжалостно разбито в щепки. В памяти Аши внезапно всплыла картина, как Эрды сооружали этот алтарь.

Долгие часы они с помощью инструментов и магии наносили узор, полировали, украшали и произносили могущественные защитные заклинания, которые должны были прочно сковать Серую Драгоценность. Заступник не принимал в этом участия, он с самого начала был против этого плана. Аша представила, как Заступник наблюдал за строительством алтаря, вспомнила его дурные предчувствия.

- Ты был прав, мой дорогой друг, - прошептала она, и все расплылось у нее перед глазами от слез.

- Камень, девочка, камень! Аша отбросила прочь печаль. Алтарь был разрушен. Эрды мертвы. Она не могла вернуть их, но она должна попытаться исправить зло, которое они невольно совершили. Серая Драгоценность, сиявшая прежде своим собственным рассеянным серым светом, была теперь разломана надвое и частично засыпана обломками дерева. Она напоминала расколотый грецкий орех.

Внутренность камня была пуста, как будто хитрый прожорливый червяк грыз его долгие годы. Даже разбитый, камень выглядел крайне необычно: он был одновременно и красив, и безобразен, казался огромным, оставаясь при этом маленьким, ярко сверкал, оставаясь матовым, был одновременно и твердым, и мягким... Аша протянула руки, дотронулась до него и подняла. Камень был невесомым, но при этом она ощущала его тяжесть. Бесчисленные грани были так остры, что резали пальцы, но при этом ощущались мягкими. Камень был холодным, обжигающе холодным. Торжествуя, Аша уже собиралась положить камень в кошель, когда увидела леденящую душу картину. Палин был уже совсем рядом с Тассельхофом, камень на вершине его посоха продолжал светиться, но тусклым, рассеянным светом. Живые тени заслоняли ей картину. Отчетливо она видела совсем немногое, только лица. И на этих лицах с широко открытыми глазами застыло выражение такой жути, которая оказалась сильнее даже бесстрашного кендера.

Палин подходил к Тасу. Кендер прекратил дразнить своих врагов. Казалось, Тас теряет остатки мужества - вещь для кендера неслыханная.

- Я вовсе вас не боюсь! - крикнул он. - Я просто раздражен, вы действуете мне на нервы! Потому... - проваливайте! Я... - Голос его прерывался и звучал сдавленно. А ну, прекратите!.. Прекратите это! Что вы делаете?.. Хватит смотреть на меня, как будто... Палин не смотрел на тени. Он думал о заклинании, представлял себе слова, которые должен произнести. Та малая часть его внимания, что оставалась, была разделена между Ашей, которая вошла в круг деревьев, и Тасом. Услышав крик кендера, Палин впервые посмотрел прямо на живую тень. Он не смог отвести взгляд. Он смотрел на самого себя: перед ним стоял Палин.

- Кто ты? - прерывающимся голосом спросил Палин. Он посмотрел в глаза этому существу и не увидел там ничего, даже своего отражения. - Что ты?

- Кто ты? Что ты? - Существо издевалось над ним.

- Я - это я, - ответил Палин, но, уже отвечая, он почувствовал какое-то истончение своего существа. Живая тень высасывала жизнь из его тела.

- Ты - ничто, - заявила живая тень устами Палина-двойника. - Ты появился из ничего, в ничто и обратишься.