Джал Халгаев - Оскольки

— Думаю, сейчас лучше не забивать тебе голову разговорами о завтрашней свадьбе, — госпожа Залия на секунду замолчала, обдумывая слова. — Я попросила Рози принести тебе ужин сюда, чтобы ты лишний раз не спускалась в гостиную. Платье тебе принесут завтра, сейчас тебе оно ни к чему. В комнате напротив есть книги. Если хочешь, можешь взять любую из них.

— Ага. Если бы я еще умела читать, но я же обычная уличная девка без роду и племени. А еще без родителей!

Залия с болью поморщилась, а я едва смогла вовремя прикусить язык, не успев сморозить еще что-нибудь. В конце концов, она-то ни в чем не виновата…

Но Фальрик — ее сын.

— Это подарок, — она кивнула на гребень. — Никто тебя не побеспокоит, если хочешь.

— Да уж, пожалуйста.

Залия кивнула и тихо вышла, затворив за собой дверь.

Я тут же вскочила с кровати и захлопнула оконную раму.

Первым делом надо найти себе, по крайней мере, подходящее платье и обувь, не буду же я голышом расхаживать по дому, полному всякой прислуги. И надо быть осторожнее: где-то здесь может расхаживать Фальрик, и теперь я для него главная проблема, и даже несмотря на запрет отца, я отлично знаю, как он их решает.

Я огляделась. Ни шкафа, ни полок здесь не было.

Я подошла к туалетному столику и дернула за первую ручку небольшого выдвижного ящика, но не нашла там ничего, кроме каких-то странных мелких щипцов и кучи самых разнообразных миниатюрных кривых ножниц. Святые духи, кому это вообще нужно?!

Сплюнув, я полезла в следующий, но тоже не нашла там ничего путного, и тогда настал черед последнего, третьего и самого большого ящика, который был закрыт на небольшой железный замочек.

Я пробежалась глазами по столику, но ключа так и не нашла.

Я вернулась к кровати и вынула из-под одеяла крюк, а затем поддела его концом замок и резко дернула на себя. С резким звонким стуком тот свалился на влажный пол, захватив с собой еще и половину позолоченной красивой ручки. Ну, и шут с ней!

— Да неужели, — я вздохнула. — Ладно, и так сойдет.

Я натянула на себя приталенную льняную рубаху с твердым воротником и попыталась застегнуть все пуговицы, но верхние так и не поддались: в груди она слишком уж жала, однако выбора у меня все равно не было.

Следом пошли широкие просторные брюки. Они развивались на мне как настоящие парашюты, и стоило мне их отпустить, как тут же съезжали вниз, но, к счастью, к ним прилагался широкий и не самый лучший ремень с тяжелой ржавой бляхой, и последней на нем дырки мне едва хватило.

Я обулась. Я никогда не носила мужскую обувь, но эти ботинки подошли мне как раз в пору, надо было только завязать шнурки.

Интересно, чья эта была одежда? Какого-нибудь низкого тощего мальчугана с невероятно толстыми ногами и по-женски миниатюрными ногами?

Я мысленно представила его и усмехнулась.

Я оглядела себя в зеркало. Ну, по крайней мере, издалека сойду если не на служанку, то на какого-нибудь паренька на побегушках.

А, вот еще что! Кажется, я видела ее где-то здесь…

Вынув из среднего ящика короткую темно-коричневую ленту, я собрала сзади волосы в хвост и немного вытащила полы рубашки из брюк, чтобы она едва свисала и казалась мешковатой.

— Какого черта я делаю? — я вздохнула и открыла дверь, выглянув наружу.

Вроде, чисто.

Так, я сейчас на втором этаже в гостевых комнатах. Значит, остается еще три этажа, но все я проверить навряд ли смогу. Скоро ужин, и эта Рози точно сюда явится и — я не сомневаюсь, — если меня не найдет, то точно настучит бургомистру или его жене, а этого мне совсем не надо. А если меня заметят, шарахающейся по лестнице туда-сюда, то вопросов будет слишком много, и меня уж точно запрут в каком-нибудь подвале до завтрашнего дня.

Надо подумать…

На пятом навряд ли будут жить господа. Скорее, он совмещен с чердаком и является чем-то вроде мансарда. Остается два — уже хорошо.

В таких огромных домах часто бывают приемы, а значит и пьянки. То есть гости потом не расходятся по домам, а остаются здесь и бузят каждый в своем углу. Спать прямо над ними, учитывая такие тонкие потолки, тупо и глупо. Выходит, спальня бургомистра находится на четвертом этаже, и мне надо это проверить.

Я тихо двинулась в сторону лестницы, проклиная такие высокие каблуки, грохочущие на каждом шагу, но только вышла на пролет, как тут же прошмыгнула обратно.

Черт бы тебя побрал, Неммерль! На кой хрен ты здесь трешься?

Я подождала еще минут десять, ощущая, как в животе неприятно летают бабочки, и поняла, что уходить старик точно не собирается. Наоборот, он внимательно наблюдал за лестницей со сторон гостиной, и его старые, но зоркие глаза, как назло всегда останавливались прямо на том месте, где за стеной стояла я.