Ольга Хожевец - Пламя на воде

- Вероятно, скоро. Он приезжает сюда каждый день.

- Вот как. И сколько дней, хм... Сколько я здесь?

- Вас нашли восемь дней назад. - Снова встряла Сэни. - Я тогда была здесь, а Клара - нет, со мной дежурила другая девушка. Я видела, как вас достали из подвала. Вы чуть не до смерти перепугали лейтенанта Королевской гвардии, потому что он сначала подумал, что вы мертвый, вы так выглядели, что...

- Сэни! - Зашипела Клара сквозь зубы, делая страшные глаза.

- Не нужно так беспокоиться, Клара. - Мягко попросил рыцарь. - Сэни. Расскажите-ка мне все по порядку.

- Мы с Веей тогда сопровождали Ее Высочество принцессу, - начала девушка. - Она была еще слаба, и господин Феофан очень не хотел, чтобы она ехала, но она...

- Кто был слаб - Вея?

- Нет, Ее Высочество. Ах, вы же не знаете. Принцесса болела, она была уже больна, когда ее нашли, легочная лихорадка, знаете ли, если бы не господин Феофан...

Сэни говорила и говорила, ее слова лились непрерывным звенящим ручейком, но тек этот ручеек уже мимо Барса. Перед глазами рыцаря отчетливо встала та ночь, когда он узнал о бегстве Алины - порывистый ветер, бьющийся в стены башни, ледяные брызги дождя, несчастный промокший караульный на стене... Эта сумасшедшая поездка под днищем тележки... И хотя умом Барс понимал, что пугаться уже поздно, сердце все же захолонуло в пронзительном страхе. Еще и потому, что тогда он даже не подумал об этом, мысли не мелькнуло, что опасность могут представлять не только Деимовы бандиты, но и такая привычная вещь, как дурная погода. ``Я едва не угробил ее. - Отчетливо осознал рыцарь. - Я втянул ее в это, но не сумел уберечь. Помоги мне Пламя очищающее, не сумел и никогда не научусь. Я - как конь в посудной лавке, отчего-то решивший, что правила едины для всех, переложивший на нее груз своих проблем... Идиот. Очерствевший, бездушный дурак, а она - принцесса, оранжерейный цветок, выросший с обостренной жаждой справедливости, и я не постеснялся воспользоваться этим''.

- Принцесса приезжала сюда еще раз. - Сообщила Сэни. - Вообще-то во дворце разгорелся жуткий скандал, господин Феофан даже едва не потерял место, потому что доктор Курд, королевский лекарь, наябедничал Королю, что Феофан демонстрирует ``непрофессионализм и склонность к безответственному экспериментаторству'` - это он так сказал - потому что рекомендует принцессе загородные прогулки, а ей после этих прогулок становится хуже. Король собрал консилиум, и все лекари поддержали Курда, в общем, все висело на волоске. Тогда вступилась сама принцесса, обозвала лекарей ``сборищем завистливых негодяев'`, и ``кучей расфуфыренных снобов'`, и много как еще, и сказала, что Феофан спас ей жизнь, когда остальные умывали руки, и что он единственный лекарь, которому она доверяет. Так что Феофан остался лекарем принцессы, но загородные прогулки ей запретили, и тогда она сказала...

- Подожди, не тараторь. - Остановила подругу Клара. - Ее Высочество велели передать вам кое-что.

- Да, - подхватила Сэни. - Она сказала, что не сможет приезжать какое-то время, потому что эта история нашумела, и кто-нибудь может заинтересоваться, куда ездит принцесса, и выследить ее...

- Она не так сказала. - Возразила Клара. - Это уже твои фантазии. Она сказала дословно следующее: ``Передайте, чтобы он дождался меня. Чтобы обязательно дождался''.

- Мы не очень поняли, что это значит, ведь куда бы вы могли деться в таком состоянии, верно? Но Клара говорит, что нам понимать и не обязательно, мы должны делать, что велят, и помалкивать, иначе мы потеряем место, и...

- Заткнись, Сэни. - Сказала Клара устало. - Твоя глупость утомляет.

- А вы поняли, правда, поняли? - Спросила темненькая сиделка у Барса, не обращая внимания на слова подруги.

- Да. - Произнес рыцарь, закрывая глаза, потому что комната, уже некоторое время назад начавшая медленно кружиться, теперь вовсе уплывала куда-то... - Я понял.

С Феофаном Барс познакомился только на следующий день.

При других обстоятельствах лекарь ему, наверное, не понравился бы. Скользковатый, маскирующий уклончивость колючей раздражительностью... Но это был человек, сделавший то, что не сумел сделать рыцарь - спасший Алину - и одно это извиняло в глазах Барса все неприятные черты его характера, извинило бы, наверное, и гораздо более тяжкие грехи.

Делал свою работу лекарь весьма профессионально, уверенными точными движениями, разве что слегка излишне бесцеремонно; закончив, сказал, как показалось Барсу, недовольно:

- На вас все быстро заживает. Но останется много шрамов.