Татьяна Богатырева - Гильдия темных ткачей

— Шис! Она сошла с ума! Букай, да держи же!

— Оставь ее, Плотник. Пусть капитан Клийон сам разбирается, не наше это дело.

— Она спугнула ткача!

— И слава Светлой! Ты жив, чего тебе еще?

— Приказ!..

— …удача!..

— …снимите с меня эти тряпки…

— Срочно выпить…

Пять голосов слились в невнятный гул, зашумели прибоем — как когда-то давно, волны лизали сваи дома, пели колыбельную, рассказывали ведомые только им истории. Прошлое казалось будущим, а веретено пело в руках древней старухи, вторя забытой сказке о золотом драконе и злой колдунье.

Тьма отступила от дома гадалки, чтобы когда-нибудь вернуться. Но не сегодня.

Ость и узел, ни запад, ни север. Загадала старая Шельма загадок. Хилл был уверен, что гадалка сказала не только о том, как открыть тайник в спальне и найти Ориса. И, возможно, не только о том, как преодолеть барьер. Но пока смысл ее речей ускользал — разве что направление… ни запад, ни север. Ни золото, ни медь. Юг и восток — как раз площадь Близнецов. Наверное, Шельма говорила про серебряный шпиль Райны… но что тогда значит «не желай ни звезды, ни окружья»? И какой узел? Ткачи не вяжут узлов, лишь режут — на вывеске Гильдии ножницы.

Сельский рынок только открылся: служанки и домохозяйки уже торговались с крестьянами за колбасы и сметану, лук и мед, но до рядов горшечников и корзинщиков оживление пока не добралось. Одинокий наемник выглядел среди груд ишачьей упряжи, плошек и расписных деревянных кукол странно и чуждо.

— Охра? Да сколько угодно, — в предвкушении заработка расплылся в щербатой улыбке сухонький мужичок в беленной рубахе со следами киновари на рукаве. — И сурик, и сурьма, и кармин, а вот еще отличные кисти, кончик беличьего хвоста!

Сам чем-то похожий на белку торговец совал Хиллу обернутые тряпицами баночки и коробочки, предлагая понюхать, пощупать и испробовать в деле. Его ничуть не смущал непривычный вид покупателя. В прищуренных глазах читалось: не наше дело, зачем безработному солдату удачи краски, наше дело — получить за товар полновесными марками.

За полторы марки Хилл купил четверть буна охры, горшочек для приготовления смеси и ненужные киноварь, белила и кисть. Как положено бедному наемнику, он отчаянно торговался и призывал на голову жадного мужичонки гнев Вольного Ветра, покровителя солдат удачи. «Ты должен быть тем, чем кажешься. Настоящее искусство — не убить, а остаться живым», — этому Мастер учил приемных сыновей раньше, чем владению шпагой и кастетом.

Напоследок, у выхода с рынка, Хилл купил у румяной молодухи кружку молока и полголовы козьего сыра. Кто ж знает, удастся ли еще подкрепиться, а день предстоит долгий. Он только поставил на прилавок пустую кружку и собрался расплатиться, как между лопаток укололо: опасность! Не выходя из образа свежевылупившегося из сельского забияки наемника, Хилл коснулся Тени. Силуэты трех стражников у самых ворот окрасились ало-агрессивным, остальной базарный люд остался бледно-серым, еще не тронутым ни злобой, ни страхом.

— Эй, вольный, иди-ка сюда! — приказал дубленый голос.

Хилл обернулся неторопливо и немного удивленно, как и положено добропорядочному гражданину Империи, не замешанному ни в чем страшнее пары затяжек гоблиновой травки и трактирной драки.

— Ты, ты. Давай без дури, — распорядился усатый стражник, выразительно доставая из ножен клинок.

Опаловое сияние амулета на груди стражника тыкалось вокруг, словно вынюхивающий зарытую косточку щенок. До сих пор Хиллу не приходилось близко сталкиваться с Улим Даилла-келае, а попросту Фонарем. Настоящими Улим вооружали лейб-гвардию Императора и королей, чтобы ни один темный ткач не мог незамеченным подобраться к высочайшей особе. Стоил такой невзрачный камушек примерно как императорская корона, требовал для изготовления шера-зеро и кусок рога единорога. Слава богам, ни один из шести имеющихся в Валанте Фонарей не попал в руки найрисских стражников, лишь скромное подобие. Но даже эта подделка, не способная ни остановить Руку Бога, ни вышвырнуть его из Тени, ни почуять больше чем за пять шагов, стоила дороже полного вооружения королевского гвардейца. И таких амулетов наверняка не меньше нескольких дюжин…

Все это мелькнуло в голове Хилла за миг, пока он поворачивался и окидывал взглядом сержанта и двух рядовых, что мелкими шагами расходились в стороны, держа подозрительного наемника на прицеле. На испачканного красками мужичонку, зажимающего в кулаке три серебрушки и пытающегося затеряться в толпе, Хилл не стал тратить и взгляда.