Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Реликвии Смерти

— Если только нашего друга Тикнесса не разоблачат прежде, чем он завербует остальных, — заметил Волдеморт. — В любом случае, маловероятно, что Министерство станет моим до следующей субботы. Если мы не можем тронуть мальчишку в месте его назначения, это надо сделать, пока он в пути.

— Здесь у нас преимущество, мой Лорд, — сказал Йексли, явно намеревающийся все–таки получить свою порцию одобрения. — Несколько наших людей уже внедрены в Департамент магического транспорта. Если Поттер Аппарирует или воспользуется сетью Летучего Пороха, мы узнаем об этом немедленно.

— Он не сделает ни того, ни другого, — вмешался Снейп. — Орден избегает любых видов перемещения, которые контролируются или регулируются Министерством; они не доверяют всему, что имеет к нему хоть какое–то отношение.

— Это все к лучшему, — подытожил Волдеморт. — Ему придется вылезти наружу. Тем проще будет его взять, намного проще.

Волдеморт вновь кинул взгляд на медленно вращающееся тело и продолжил:

— Мальчишкой я займусь лично. Слишком много было допущено ошибок в том, что касается Гарри Поттера. И некоторые из этих ошибок допустил я сам. То, что Поттер до сих пор жив — в большей степени следствие моих ошибок, чем его успехов.

Компания вокруг стола взирала на Волдеморта с настороженностью; каждый из них, судя по его или ее выражению лица, опасался, что именно их обвинят в том, что Поттер по–прежнему существует. Волдеморт, однако, говорил словно бы больше с самим собой, чем с кем–либо из них, обращаясь в сторону бессознательного тела над его головой.

— Я был неосмотрителен, и потому меня каждый раз отбрасывали случайности и фортуна, эти враги всех планов, за исключением самых тщательно подготовленных. Но сейчас я стал опытнее. Я понимаю то, чего не понимал раньше. Именно я должен убить Гарри Поттера, и я это сделаю.

При этих словах и словно бы в ответ на них внезапно раздался вопль — ужасающий протяжный крик, полный тоски и боли. Многие из сидящих за столом с испуганным видом посмотрели себе под ноги, ибо звук исходил, казалось, откуда–то снизу.

— Червехвост [7] Wormtail. Кличка переведена дословно. , — голос Волдеморта абсолютно не изменился, он говорил по–прежнему тихо и задумчиво, не отрывая взгляда от вращающегося тела над его головой. — Разве я не говорил с тобой о том, что наш пленник не должен нарушать тишины?

— Да, м-мой Лорд, — выдохнул маленький человек, сидящий в середине стола; он сидел настолько низко, что стул его на первый взгляд казался пустым. После этих слов он вскочил на ноги и помчался прочь из комнаты, оставив позади себя лишь странный серебряный взблеск.

— Как я уже говорил, — продолжил Волдеморт, снова глядя в напряженные лица своих сторонников, — теперь я лучше понимаю происходящее. В частности, мне понадобится позаимствовать у кого–то из вас волшебную палочку, прежде чем я отправлюсь убивать Гарри Поттера.

На лицах людей отразился шок; глядя на них, можно было подумать, что Волдеморт объявил, что собирается позаимствовать у кого–то из них руку.

— Добровольцев нет? — отметил Волдеморт. — Давайте посмотрим… Люциус, я не вижу никаких причин, по которым тебе еще нужна была бы палочка.

Люциус Малфой поднял глаза. Освещенная огнем, кожа его казалась восково–желтой, глаза запали и были тусклы. Когда он заговорил, голос его был хрипл.

— Мой Лорд?

— Твоя палочка, Люциус. Мне нужна твоя волшебная палочка.

— Я…

Малфой, не поворачивая головы, кинул взгляд на свою жену. Она смотрела прямо перед собой, столь же бледная, как он; ее длинные светлые волосы неподвижно свисали за ее спиной, но длинные пальцы под столом быстро сжали его запястье. Ощутив ее прикосновение, Малфой засунул руку внутрь своей мантии, извлек волшебную палочку и протянул ее Волдеморту. Тот поднял ее к своим глазам и внимательно осмотрел.

— Из чего она?

— Вяз, мой Лорд, — прошептал Малфой.

— А сердцевина?

— Драконья… драконья жила.

— Хорошо, — уронил Волдеморт. Он извлек свою собственную палочку и сравнил их длины.

Люциус Малфой сделал невольное движение; какую–то долю секунды казалось, что он ожидает получить палочку Волдеморта взамен своей. Это движение не осталось незамеченным Волдемортом, глаза его злобно расширились:

— Отдать тебе мою палочку, Люциус? Мою палочку?

Кто–то из толпы хихикнул.

— Я дал тебе свободу, Люциус, для тебя этого недостаточно? Но я заметил, что ты и твоя семья в последнее время выглядите не очень–то счастливыми… что такого в моем присутствии у тебя дома, что так тебе не нравится, Люциус?