Сесилия Дарт-Торнтон - Заклятие немоты

Диармид еще немного пообижался, но его неприязнь к победителю довольно быстро рассеялась без следа. Как только выдавалась лишняя минута, эрт сам просил Торна рассказать о заповедях Дайнаннского Братства или научить основным приемам безоружного боя. Захваты, зажимы, удары ногами, броски… Диармид старательно выполнял все указания добровольного наставника. Время летело незаметно.

А вот натаскивать эрта в стрельбе Торн поначалу отказался.

— Никто не может хорошо целиться из чужого лука, — втолковывал он. — Это все равно что биться чужим мечом. Кроме всего прочего, я левша, и мастер учел это, создавая оружие.

Но, видя настойчивость пылкого воина, дайнаннец все же пошел на уступки. Теперь Диармид не упускал случая поупражняться в новом искусстве.

Как бы ни сблизились трое за время путешествия, Имриен сердцем чуяла огромную бездну, что пролегла между ними и рыцарем дикого леса. О нет, он не такой, как все…

Однажды она спросила Диармида:

«Как ты думаешь, Торн владеет магическими силами?»

Близился к концу шестой день их странствий по Мирринору. Тот, о ком говорила Имриен, скрылся ненадолго по каким-то своим делам, доверив попутчикам разложить костер.

— Какая магия? — удивился эрт. — Да, он, конечно, многое умеет, больше любого из смертных, что я встречал, но при чем тут заклятия? Хотя… — Он задумчиво поскреб подбородок. — Почему бы Торну не знать Девяти Искусств? Насколько мне известно, это не помеха при вступлении в Братство.

Мысль девушки никак не желала облечься в знаки.

«Старинная раса… Светлые. Может ли быть, чтобы в его жилах текла их кровь?»

— Светлые? Ну ты даешь! Бессмертные давно канули в легенду. И потом, видела, сколько на нем железа? Нож, топор, наконечники стрел, пожалуй, даже пряжка на ремне. А старшая раса, как и нежить, не терпит холодной стали. Нет, я уверен, он просто человек — но такой, что многим людям стоило бы у него поучиться. Может, и маг, какая разница? И вообще невежливо говорить о ком-то за спиной. Хватит об этом.

В тот же вечер Диармид одолжил у Торна лук и отправился на охоту. Дайнаннец предпочел взять у девушки урок немого языка.

— Постой-постой, я сам догадаюсь! — частенько восклицал он. — «Герцога», наверное, показывают так… А это будет «Всадник Бури»… А вот…

Он выписывал в воздухе уморительные кренделя, заставляя Имриен сотрясаться от беззвучного хохота. Досталось и «магам», и даже самим «дайнаннцам». Глядя на ученика, девушка тоже принялась выдумывать разные жесты. Никогда еще она не чувствовала себя так легко и свободно. И лишь одно омрачало восторг Имриен: сознание близкой — слишком близкой — разлуки.

Ранние сумерки сгущались. Эррантри прилетел к хозяину после удачной охоты… Охоты?

«Наш друг. Он до сих пор не вернулся», — спохватилась Имриен, предчувствуя недоброе.

«Я поищу, — ответил жестами дайнаннец. — Подожди здесь».

«Я с тобой».

Торн усмехнулся, коротко кивнул и вытащил из костра большую горящую ветку.

При свете этого факела Диармид неожиданно появился с другой стороны опушки. Глаза эрта бессмысленно таращились в пустоту, а лицо побледнело, как сизый ночной туман, что начинал уже стелиться над водой.

— Я тут… заблудился ненадолго… Но потом нашел дорогу назад, — зачем-то прибавил он, протягивая дайнаннцу лук и стрелы.

«Ты здоров? С тобой все в порядке?»

— Да.

После тщетных попыток вытянуть из товарища еще хоть слово усталые путники легли спать.

Туманным утром о приходе зари, как всегда, возвестил ликующий сорочий стрекот. Имриен открыла глаза. Торн стоял на страже возле спящего Диармида. По-прежнему без кровинки в лице, эрт лежал, раскинув руки, в жуткой позе человека, погибшего в муках. Грудь часто вздымалась и опускалась, и только это отличало его по виду от мертвеца.

— Наш друг бродил ночью, — промолвил дайнаннец. — Еле вернул. Пришлось даже применять силу. Побудь с ним, пока я соберу провизии в дорогу. Если проснется и сбежит — вот тебе желтый рог, труби без промедления.

«Я скоро вернусь», — сказал он жестами напоследок — и скрылся.

Эрт спал таким глубоким сном, будто надышался до беспамятства испарений на маковом поле. По крайней мере так казалось со стороны.

Тихий шелест листьев заставил Имриен вздрогнуть и повернуть голову. Там, где только что лежал Диармид, осталась лишь примятая трава. Девушка отчаянно задула в медный рог и бросилась догонять друга. Долго дрожала в рассветной дымке одинокая солнечная нота, пронизывающая теплом, словно доброе вино.