Владимир Лещенко - Торнан-варвар и жезл Тиамат

А Торнан посмотрел туда, где были сложены пояса — его и Чикко, и куртка воительницы, из-под которой торчали рукояти скимитара и фалькатты. В поясах были деньги, выданные на дорогу. Пятьдесят серебряных в кармане его пояса. Каймов семь разменной медью в мошне у фомора. Десяток золотых, как неприкосновенный запас, зашитых в портупею, на которой висели клинки.

Было еще кое-что. В обшлага куртки и в пояс Мариссы были спрятаны небольшие квадратики пергамента, густо заполненные разноцветными чернилами, украшенные штемпелями, да еще оснащенные тайными знаками — векселя, выписанные на самые разные торговые дома и меняльные конторы по всему их возможному маршруту. Еще несколько таких же были в наглухо закрытом деревянном пенале, вместе с посольской грамотой и рекомендательными письмами к трем монархам — у соборного Коргианского храма были большие связи.

Да, скажите на милость, как изменились времена!

В прежние годы, если верить преданиям, пускались в странствие витязи да богатыри с полной торбой овса для коня да добрым мечом. Но чтобы кто-то отправился спасать мир с пачкой векселей в суме — такого что-то слышать не приходилось.

А ведь квадратики эти, покрытые чернильными строчками, которые во всей Логрии разберет хорошо если каждый тридцатый житель — штука довольно удобная. Красть их куда труднее, чем кошель с золотом, ведь не на виду они, да и смысла воровать нет. Потому как есть в этих векселях всякие тайные штучки, вроде написанных невидимыми чернилами слов да незаметных непосвященному знаков, спрятанных среди писарских завитушек, да паролей, которые надлежит сказать тому, кто эти пергаменты к оплате предъявит. А если не скажет он те слова, или окажется поименовано тайнописью, к примеру, что векселя выписаны на толстого старого купца, а принес их молодой громила вида некупеческого, или еще что-то не совпадет... Поведет тогда хозяин конторы бровью, выскочат из тайных дверей слуги, для этого и нанятые, да повяжут гостя незваного.

И хорошо, если страже потом передадут. А то ведь сволокут в подвал да станут спрашивать огнем да кнутом — откуда взял да где хозяина прикопал?

Все, что касается векселей и прочего, с деньгами связанного, Торнану не доверили — ими занималась Марисса, у которой и были все тайные ключи и ходы к ростовщикам и храмовым казначеям. Он даже не знал, сколько им выделено на весь путь в звонкой монете.

И правильно — Торнан на месте жрецов тоже не доверил бы золото какому-то чужеземному головорезу.

— Торнан, слушай, а норглинги действительно такие сильные бойцы, как говорят? — В амазонке взыграл, видать, профессиональный интерес. За прошедшие дни пути он несколько раз рассказывал о службе в Страже Севера, но особого разговора как-то не получалось. И вот Торнан задумался — как ей получше объяснить положение дел?

— Скажу так: во всем моем манипуле бой один на один против норглинга выиграло бы человек пять или шесть, считая меня. Ежели взять десяток против десятка — то тут уже дедушка надвое скажет, то ли они нас, то ли мы их. Правда, троих-четверых наших положить придется, это точно. Сотня против сотни — ну, тут норглингам конец однозначно, хотя на четверть и наших убавится. А вот если мой манипул да на дружину любого эрла — хоть даже самого Ро Серебряного, или Игарра Черного, — то и потеряем немного, и победу добудем. Так что карьеру в Страже Севера делать просто — воюй да живым оставайся, и до капитана дослужишься без помех.

— Слушай, а вот у вас, антов — ну, в твоих родных краях, — с норглингами как? Сильно они вас прижимают, должно быть? — осведомилась Марисса.

— У нас с ними почти мир.

— Мир? С норглингами? — одновременно высказали удивление его спутники.

— Ну, можно сказать, что мир. Понимаете, в чем штука, — пояснил Торнан, — во-первых, мы не так богато живем, как в Логрии, и взять у нас особенно нечего. В смысле, золота и серебра у нас не много. Меха, хлеб, мед с воском — это есть, но это ведь еще и взять надо, а потом продать. А из них купцы поганые. Опять же реки у нас не то что здесь: мелкие, порожистые, с отмелями да перекатами. Берега лесами заросли. Вот, допустим, сунется к нам эрл какой-нибудь на своем драккаре, а лучше на пяти. Ну и что? Далеко ли уплывет? Пустят на него где-нибудь на повороте десяток лодок горящих, а пока он уворачиваться будет — с берега стрелами огненными пожгут или из катапульт горшками со смолой забросают. Так что с этими у нас мир. Вот борандийцы досаждают, это бывает — особенно оленные.