Владимир Лещенко - Торнан-варвар и жезл Тиамат

— Да видишь какое дело, — фомор слегка помрачнел. — Бумагу мне, конечно, дали, и деньгами обещали не обидеть, только... Только вот посоветовали подальше от столицы нашей богоспасаемой обосноваться. Вот...

Мысли северянина в эту минуту были довольно неблагочестивы, и будь его воля, он бы высказал много разнообразных слов, характеризующих благодарность сильных мира сего.

— Торнан, — вдруг толкнул его маг, — взгляни-ка: это Марисса, или у меня с глазами стало плохо?

Обернувшись, Торнан увидел, что во дворик и в самом деле вошла Марисса. И понятно было, почему его приятель так удивился. Темно-синее платье до лодыжек, строго повязанный платок, изящные полусапожки с красными шелковыми кистями и серебряным набором. Под платком вились тугие девичьи косы. Вид вполне благочестивый. Под мышкой длинный предмет, завернутый в рогожу.

— Привет! — радушно бросил Торнан, и осекся. Что-то было не так.

— Вот, пришла собрать вещи, — сообщила она.

— Что, тебя опять куда-то посылают? — Он непонимающе поднял брови.

Покачав головой, она вытащила из-за обшлага рукава свиток, развернула его... Губы ее дрогнули, сложились в подобие улыбки.

— Постановить, что старший воин храма Тиамат Неизреченной и Всеблагой, Марисса а'Сайна а'Кебал, не может далее служить в святом воинстве, поскольку совершала многие поступки, противные заветам Великой Матери и несовместимые с истинным благочестием, — бесцветным голосом процитировала она. — Как-то — пьянство, сквернословие, непочтение к служительницам богини, драки в кабаках и посещение мест разврата. Кроме того, она состояла в Братстве Феанны, которое не почитает Тиамат, и состоящие в коем женщины, как говорят достойные доверия слухи, отличаются противоестественными склонностями, о которых неуместно здесь говорить... — Она сделала судорожную паузу. — ...А посему решено означенную Мариссу отрешить от служения богине, без права ношения оружия и нового поступления на службу.

Торнан только удивился — как похожа оказалась их участь.

— Однако поелику означенная Марисса показала себя хорошим воином и отличалась не раз, то выплатить ей жалование за шесть лун вперед...

Она небрежным движением бросила свиток на мостовую.

Почему-то Торнану захотелось вдруг подойти к этой сильной и такой теперь несчастной молодой женщине, погладить по волосам и сказать, что все будет хорошо, и у них будет четверо сыновей и трое дочерей — таких же красивых и хороших, как она...

Но вместо этого он, кашлянув, произнес:

— Рисса, вот что я хочу сказать... В Эредии — это на крайнем западе, двенадцать дней пути морем, — есть община женщин-воинов. Даже не так: это очень старая община женщин, живущих по своим законам, тех, кто не приемлет мужской власти. Есть там и воительницы, и купцы, и те, кто занимается ремеслом. Их никто не тревожит — эредийцам наплевать на все, кроме денег, они еще похлеще картагунийцев в этом смысле. Так вот, одна из Старших Матерей этой общины — ну, проще говоря, правительниц, — кое-чем мне обязана...

— Нет, Торн, — ответила девушка, — спасибо тебе за участие, но это мне уже не надо. Я выхожу замуж.

— Замуж?!

— Да, именно так. Женщина должна рожать и воспитывать детей — именно так предназначила Великая Мать...

— Ты любишь его? — только и спросил Торнан.

— Нет, наверное... Это ведь один из моих женихов. Просто... просто он так никого и не выбрал, и даже отверг купеческую дочку... Он добрый и неплохой человек, и... По крайней мере, ему нужна я, а не мое приданое! — невпопад закончила она. — Да, прости, не могу с тобой долго говорить — больше половины дня я в храме пребывать теперь не могу. Возьми, — она протянула сверток. — Это твой меч, мне он теперь без надобности. Это хорошее оружие, и оно меня выручило. Спасибо тебе за него... и за все.

— До свиданья, Марисса! — произнес капитан.

— Прощай, Торнан. И еще раз — спасибо.

Она порывисто вскочила и вышла.

Подошел Чикко, сел напротив.

— Эх, дружище, прохлопал ты свое счастье, — вздохнул вдруг чародей.

— Ты это про что? — невесело осведомился северянин, хотя и так все было понятно.

— Да уж не про герцогиньку... Пойдем, может, к девочкам?

— Нет, спасибо, приятель, что-то не хочется.