Константин Нормаер - Хранитель историй (СИ)

— Живо, схватить их! — рявкнул капитан мертвецов.

Нас атаковали. Мне дышали в спину те немногие, что также как и я решили сопротивляться до последних сил или пойти на дно, продемонстрировав этим нелюдям, наш несокрушимый дух.

Резко крутанув штурвал, я направил «Бродягу» в самую гущу острых рифов.

Еще пару ударов сердца. Я знал, что теперь уж точно не подведу каперов.

— Скорее! — словно услышав мои мысли, крикнули они. Я не медлил ни секунды. Паруса, поймав сильный ветер, отчаянно рванули корабль вперед, навстречу скорой гибели.

— Все за борт! — из последних сил выкрикнул я и почувствовал, что меня хватают за запястье.

Обернулся.

Передо мной стоял мистер Сквидли. В его глазах все еще угадывалось невероятное удивление.

— Что ты произнес?..

— Возвращайся в свою адскую обитель!

Вырвавшись из его лап, я кинулся прочь с капитанского мостика. Хорошо помню те рваные секунды. Мне показалось, что Призрак меня не держал¸ а лишь делал вид.

Спрыгнув вниз, я, не помня себя, схватил оказавшегося поблизости Лиджебая за грудки. Он, оторопев, попытался одернуть внутренний карман камзола, когда я рванул его на себя.

Росчерк молнии возвестил о печально конце «Бродяги». Наткнувшись на скалы, бриг встал на дыбы, словно ретивый конь и огромная волна захлестнула его, скрыв почти полностью.

Едва помня себя, я выбрался на берег. Собирая силы по крохам, мне удалось добраться до небольшого городка. Кое‑как скоротав ночь и высушив вещи, я отправился подальше от Прентвиля и всего — того, что меня связывало с этим губительным местом.

Позже до меня долетели слухи, что поменьше мере пять членов экипажа выжили и поселились в округе Прис. Обломки «Бродяги» не отпустили их от себя далеко. Среди горстки выживших оказался и ваш отец. Спрыгнув за борт, Лиджебай избавился от цепких уз смерти, унеся с собой сердце своего детища. Вы понимаете, о чем я говорю…

Эту книгу нельзя уничтожить, сжечь, утопить. Пока ее страницы наполняются событиями, ее хранитель — ужасное порождение зла, — жив. А вместе с ним живет и тот, кто обречен на вечные мучения фиксировать поступки этого бессердечного существа. Увы, ваш отец понял данный закон слишком поздно и не смог уберечь вас от неизбежности.

Вы спросите, как мне удалось избавиться от привязанности корабля? Очень просто. Разорвать невидимые канаты легче тому, для кого «Бродяга» не стал настоящим домом. Проплавав на нем всего пару бесконечных месяцев я не испытывал к бригу той преданности, что остальные члены команды…

— И что же вы делали все эти годы? И почему все‑таки вернулись? — спокойно поинтересовался Рик.

— Изучал… думал… вспоминал, — растерянно ответил Скиталец, и немного поразмыслив, добавил: — Зная, что холодные воды не смогут уничтожить Сквидли, я вынашивал план мести. Я ждал новой встречи с ним… Он, стал единственным смыслом всей моей жизни. Вновь лишившись близких людей, я решил больше не поворачиваться к врагу спиной. Поэтому я вернулся.

Дуло пистолета вновь уставилось в лицо Скитальца.

— Интересно, откуда такое рвение сигануть прямиком в бездну? — съязвил Рик.

Пауза была недолгой.

— А ты представь, — дрожащим голосом сказал моряк, — каждую ночь ты не можешь заснуть, а ищешь спасения от навязчивых кошмаров. Когда днями напролет ты находишь в толпе чужие лица и слышишь их страхи, ощущаешь их боль. Поверь, это настоящее безумие. Но это еще не все. Моя жизнь превратилась в абсолютное одиночество. Сквидли заставил меня постоянно вспоминать мои самые ужасные кошмары и возвращаться в них снова и снова. Я стал заложником собственных страхов: в ночном небе мне виделись огненные всполохи над деревней, в случайных прохожих — безжалостные убийцы, в темноте — лица моих родителей. А в часы безмятежности мне слышались голоса. Сотни, а может даже тысячи голосов, которые просили, молили, взывали к справедливости…

— И что с того? — Рик даже не дернул бровью.

Скиталец пожал плечами:

— Не знаю, думай сам. Я рассказал все, что мне было известно. Решил, ты поймешь: мне больше нет смысла злословить и обманывать. История со Сквидли стала для нас всех ужасным наказанием, — и мы сейчас находимся в одной упряжке.

В ответ юноша усмехнулся:

— Уходи прочь…

— Нет. Я уже сказал: ты мой единственный шанс. Хочешь стрелять? Стреляй! Если станет легче, нажимай на курок. Мое существование все равно тяжело назвать жизнью. Так произошло со всеми, кто в ту ночь попытался остановить Призрака и думал, что ему это удалось. Я не обвиню тебя за тот страх, что таится в твоем сердце, но поверь, его станет гораздо больше, когда ты решишь бороться в одиночку.