Анатолий Махавкин - Леди Зима (СИ)

С огромным трудом капитан положил негнущиеся пальцы на рукоять шпаги и потянул оружие из ножен. Мысль об убийстве врага так овладела офицером, что он не заметил, как промерзший клинок обломился у самой рукояти. В руке капитана остался жалкий огрызок, но им ещё можно было закончить начатое.

В клубах белого пара Джинсерхуа различал маску лица Хастола и видел беззащитное горло парня, куда намеревался вонзить своё оружие. Обломок прижался к белой коже и погрузился в неё, отчего лезвие окрасилось в красные тона. Дымящаяся кровь медленно заструилась из раны. Хастол издал глухой стон, но сил защищаться у него уже не оставалось.

— Тебе — конец! — хрипел Джабба, ощущая, как последние капли тепла и жизни покидают его тело. Не помогали даже долгие годы жесточайших тренировок Сантри, которые помогли ему пережить подчинённых, — И мне — тоже, но я ещё успею увидеть твою смерть.

Джаббе казалось, что он слышит какие-то голоса и различает движущиеся тени, но он понимал, что это — лишь шутки погибающего рассудка. Оставалось нажать на рукоять шпаги, но проклятая рука предала хозяина и отказывалась закончить движение.

— Сдохни, — шептал гвардеец, — Умри, в конце концов!

— Не сейчас, разрази меня гром! — проревел над его ухом басистый голос и мощная рука вырвала из ладони Джинсерхуа обломанный клинок, запустив им куда-то в глубины пурги, — На мой взгляд, тут и так чересчур много покойников! Не станем добавлять ещё парочку. Держите его, ребята!

Коц и Муртри, не сговариваясь, заломали негнущиеся руки Джаббы за спину и поволокли пленника в сторону порта. Джинсерхуа попытался сопротивляться, но силы окончательно оставили его и гвардеец погрузился в непроглядное озеро ночи.

Джонрако сбросил шубу с плеч и укутал в неё парня, сидящего у стены. Мордилли и Фаленни подхватили неподвижное тело и осторожно понесли вслед за товарищами.

— И всё-таки, иногда я за него очень сильно волнуюсь, — Шания задумчиво смотрела на берег проплывающий мимо, но, казалось, видит лишь бледное лицо Хастола, в тот миг, когда его принесли из мёртвого города, — Прошло уже два дня, а он никак не приходит в себя.

Капитан пожал плечами, ощущая смутную досаду из-за того, что эти переживания касаются другого. Впрочем, Джонрако был разумным человеком и понимал, насколько права собеседница. Да и чувство сострадания не покинуло сердце морехода. Поэтому, каждый раз, когда он посещал каюту, где подрёмывал длинноносый фельдшер, Собболи ощущал содрогание, глядя на бледное лицо Черстоли, больше напоминающее физиономию мертвеца.

Тогда, в Заре, моряк не успел, как следует, осмотреть пострадавшего пассажира, стремясь побыстрее увести свой крошечный отряд из лап вьюги. А позже, уже поднявшись на борт «Морского Чёрта», капитан оказался озадачен и даже немного испуган, выслушав сообщение лекаря, что тот не знает, как вырвать парня из лап смерти. Как ни странно, помогли нелепые, на первый взгляд, советы Иварода, днюющего и ночующего у койки Хастола.

— Ничего, оклемается, — Джонрако, с деланно безмятежным видом махнул рукой и пыхнул трубкой, — Дышит нормально, да и кожа уже начала розоветь. Скоро придёт в себя. Может даже завтра. А мы ему устроим приятный сюрприз: утром выйдем к дамбе, а там и вовсе пустяки — полсотни миль до берегов океана и никаких препятствий!

Стоявший неподалёку боцман покосился на капитана и хотел возразить, но лишь пожал плечами да поскрёб пальцем неприлично голый подбородок. Остатки, некогда пышной шевелюры, пришлось уничтожить, чтобы не смешить матросов своим курьёзным видом. Помощник откровенно маялся от безделья, как впрочем и большинство команды. Сквозная река несла корабль вперёд сама, а её широкое русло имело абсолютно плоское дно, позволяя вахтенным ограничиться наблюдением за плавными поворотами. Да и тех было не слишком много.

Леса на берегах Сквозной реки кишели всякой живностью, представители которой то дело выскакивали из зарослей, чтобы сунуть морду в зеленоватую воду, да поглазеть на странный предмет, скользящий по водной глади. Были то и маленькие животные, напоминающие длинноногих мышей с полосатыми хвостами и настоящие исполины с развесистыми рогами на плоских головах.

Иногда среди кустов мелькало пятнистое мускулистое тело какого-нибудь хищника, а на ветвях постоянно скакали длиннохвостые обезьяны, которые корчили ужасные рожи, точно дразнили путешественников. Некоторые матросы, не удержавшись, начинали растягивать пальцами уголки рта и тогда начиналась настоящая дуэль, между людьми и четвероногими кривляками.