Энн Райс - Талтос

— Что это за запах? — спросила она. — Что это такое? Я знаю этот запах!

— Послушай, — сказала Роуан, — давай поговорим. Ты сама предложила. А теперь идем.

Она двинулась вперед, оставив Майкла в одиночестве умирать от сердечного приступа, и обняла девушку за талию, а та с комически испуганным видом пристально смотрела на нее сверху вниз.

— Ты пропитана этим запахом!

— Как ты думаешь, что это такое? — спросила Мона. — Что это может быть?

— Мужчина… — прошептала Морриган. — Они с ним были, оба они.

— Нет, он умер, — возразила Мона, — ты просто чувствуешь то, что прилипло к полу, к стенам.

— Нет! — шепнула Морриган. — Это живой мужчина.

Внезапно она схватила Роуан за плечи. Мона и Мэри-Джейн бросились к ней, пытаясь мягко отвести ее руки. Майкл вскочил. Боже, это существо было такого же роста, как он! Лицо Моны, но не Мона, нет, совсем не Мона…

— Это запах сводит меня с ума, — бормотала Морриган. — Вы что-то скрываете от меня? Почему?

— Дай им время объяснить, — умоляла Мона. — Морриган, прекрати, послушай меня!

Она крепко сжала руки девушки.

Мэри-Джейн приподнялась на цыпочки:

— Давай-ка остынь, длинная Салли, и дай им все высказать.

— Вы не понимаете, — возразила Морриган, и ее голос внезапно стал низким, а огромные зеленые глаза наполнились слезами, когда она снова посмотрела на Майкла, потом на Роуан. — Это же мужчина, разве вы не понимаете? Мужчина для меня! Мама, ты же можешь ощутить его запах! Мама, скажи мне правду! — Она уже кричала. — Мама, прошу, я не могу это вытерпеть!

И она зарыдала так, как будто что-то покатилось вниз по лестнице, все ее длинное неловкое тело затряслось, и она слегка согнулась, позволяя обнять себя и поддержать.

— Давай-ка уведем ее, — предложила Мэри-Джейн.

— Только ничего не делайте! Вы должны поклясться! — умоляла Мона.

— Мы потом соберемся и поговорим. И мы…

— Скажите мне, — прошептала потрясенная девушка. — Скажите, где он.

Роуан подтолкнула Майкла к лифту, открыла старомодную деревянную дверь.

— Заходи.

Последним, что он увидел, прислоняясь к стенке лифта, были симпатичные хлопчатобумажные платьица, когда все три девушки помчались вверх по лестнице.

Он лежал в кровати.

— Не думай об этом сейчас. Не думай, — сказала Роуан.

Влажный компресс на лбу ощущался именно как мокрая тряпка. Майклу это не понравилось.

— Я не собираюсь умирать, — негромко заверил он.

Ему стоило усилий произнести эти слова. Неужели это снова было поражение? Было ли это огромное, сокрушительное поражение, и основы нормального мира шатались под его весом, а будущее снова окрашивалось в цвета смерти и великих страданий? Или это было нечто такое, что они могли бы объять и сохранить, нечто, что они могли бы как-то принять, не сойдя с ума?

— Что нам делать? — прошептала Роуан.

— Это ты меня спрашиваешь? Ты? Что нам делать? — Майкл повернулся на бок. Боль чуть утихла. Он вспотел с головы до ног и презирал себя за слабость, за ощущение пота и неизбежный запах. А где сейчас те три красавицы? — Я не знаю, что нам делать, — ответил он.

Роуан неподвижно сидела на краю кровати, слегка ссутулившись, волосы упали ей на щеки, глаза смотрели в сторону.

— А он знает, что делать? — спросил Майкл.

Голова Роуан повернулась резко, как будто ее дернули за веревочку.

— Он?! Ты не можешь ему рассказать. Ты не можешь ожидать, что он узнает нечто такое и не… не свихнется так же, как она. Ты хочешь, чтобы это случилось? Ты хочешь, чтобы он приехал? Никто и ничто тогда не удержит их!

— И что произойдет? — Майкл пытался придать своему голосу силу и твердость, хотя все, на что был способен в тот момент, это задавать вопросы.

— Что случится? Понятия не имею. Я знаю не больше, чем ты! Боже мой, теперь их двое, и они живые, и они не… они не…

— Что?

— Они вовсе не какое-то зло, что крадется к нам, они вовсе не лживые существа, что таят в себе чужеродность, безумие. Они не такие.

— Продолжай, — попросил Майкл. — Продолжай. Не зло.

— Да, не зло, просто другая форма создания природы.

Роуан отвела взгляд, ее голос упал, рука мягко легла на его руку.

Если бы только Майкл не устал так сильно… И Мона… Мона уже так долго оставалась наедине с этим новорожденным существом, с этой длинношеей цаплей с чертами лица Моны. И Мэри-Джейн, две ведьмы, собравшиеся вместе…

А они все это время были полностью погружены в собственные проблемы, желая спасти Юрия, вывести на чистую воду предателя, успокоить Эша — высоченное существо, никому не бывшее врагом сейчас, и никогда не бывшее, и никогда не собиравшееся стать…