Саймон Браун - Наследство. Огонь и меч

Дженроза попыталась увидеть что-то мысленным взором, но там не наблюдалось ничего, кроме ее собственного замешательства. Она гадала, что же в данную минуту думали Подытоживающая и другие прибывшие с армией маги. Предыдущей ночью она спросила у Подытоживающей, нет ли какого-нибудь заклинания, которое она могла бы применить для обеспечения победы, и та посмеялась над ней.

— Мы можем устроить дождь, — сказала Подытоживающая, — но не вижу, чем это может помочь. Или же можем устроить пожар и надеяться, что он распространится по траве в нужном направлении, но не вижу, чем и это может помочь. Нет, лучше всего пристегнуть меч и присоединиться к тому, вместе с кем ты готова умереть.

Ну, хотя Дженроза не очень-то владела мечом, она была вместе с Камалем и именно здесь собиралась оставаться.

К ним галопом подскакал всадник.

— Его величество просит вас подъехать к нему.

Камаль кивнул, и они с Дженрозой последовали за всадником. Эйджер, Гудон и Коригана были уже там.

— Есть какие-нибудь признаки тяжелой кавалерии? — спросил Камаль.

Коригана покачала головой.

— А как насчет Аривы?

Коригана снова покачала головой.

— Но они перевели на свой левый фланг лучников. Я начинаю терять всадников. Если же я отведу свои силы с этого крыла, вражеский командующий просто перебросит лучников на другой фланг. Если не предпринять чего-нибудь, вся наша атака застопорится, а я уверена, что их пехота вот-вот не выдержит и рассыплется.

Камаль с Линаном переглянулись.

— Твои уланы получили свою цель, — сказал Линан.

— Ребенок начинает выходить, — сказала повитуха. — Я чувствую ее макушку.

— Тужьтесь дальше, ваше величество, — попросил Трион, морщась от боли. Арива так крепко вцепилась ему в руку, что, казалось, могла сломать его пальцы.

Королева все тужилась и тужилась.

— Олио? — задыхаясь, вымолвила она.

— Сожалею. Его еще нет здесь.

Чариона вздохнула чуть свободней. Ее пешие лучники вынудили четтов попятиться, дав ее пехоте время унести своих убитых, а затем вновь сомкнуть ряды; пехотинцы стояли, сгорбившись и выстроившись прямыми рядами, прикрыв щитами головы и бока, вертикально держа копья для создания хоть каких-то помех вражеским стрелам. Королева уже собиралась отправить лучников на другой фланг, когда раздался новый звук. Это был не накатывающий галоп, с каким налетали конные стрелки, а нечто более медленное и тяжелое. За пылью забрезжило что-то, еще неотчетливо видимое.

К ней присоединился Сендарус.

— Что это за звук? — спросил он.

Чариона покачала головой.

— Не зна… Боже, этого не может быть!

Туча пыли на мгновение разошлась, и она увидела-нечто, похожее на плотную массу кавалерии, и кавалеристы держали длинные копья. Она посмотрела на Сендаруса.

— Скажите мне, что я не увидела только что идущую в атаку кавалерию четтов.

— Вы сможете удержать их? — спросил он.

— Не знаю. — В ее голосе послышалась нотка отчаяния. — Попытаемся.

— Пришла пора сыграть свою роль Галену и его рыцарям, — решил Сендарус. — Продержитесь еще десять минут, вот все, чего я прошу.

Чариона приказала пехоте уплотнить ряды, заполнив промежутки между шеренгами, а затем велела переднему ряду опуститься на колено. Первые два ряда уперли тупые концы копий в землю, держа острия поднятыми под углом в сорок пять градусов, а каждый последующий ряд держал копья чуть более вертикально, чем стоящий впереди. Они как раз завершили этот маневр, когда снова появились конные стрелки, и шум их приближения скрыл надвигающийся на пехоту гулкий грохот. На плотно сбитую пехоту обрушился град стрел, а потом еще один. Пешие лучники поспешно развернулись из походного строя в какую-никакую линию и принялись отстреливаться, но без особого успеха.

Чариона выругалась, когда ее пехота начала почти невольно, потихоньку пятиться.

— Стоять! — крикнула она пехотинцам. — Стойте и держитесь любой ценой!

Но пехота уже заколебалась. Какой-нибудь солдат бросал копье и пускался бежать, а другие оглядывались через плечо, видели бегущего и были почти готовы последовать за ним. А затем конные стрелки исчезли так же быстро и бесшумно, как и появились.

Прежде, чем кто-нибудь из обороняющихся смог облегченно вздохнуть, перед ними появилась сплошная стена кавалерии со сверкающими наконечниками копий; ее возглавлял гигант на гигантском жеребце, и каждому пехотинцу показалось, что меч гиганта направлен прямо на него. Уши их заполнил шум надвигающейся конницы.