Лорел Гамильтон - Поцелуй теней

Я отошла от стоящих за моей спиной Галена и Баринтуса, на несколько шагов ближе к Келу, но на самом деле я шла не к нему. Это был зов этой земли. Она была рада, что я вернулась, и сейчас, как никогда не бывало раньше, сила этой земли приветствовала меня.

Я развела руки и открылась ночи. Ветер будто не обдувал меня, а проходил насквозь, как будто я стала кронами над головой, не препятствием на пути ветра, а частью его самого. Я ощущала движение ночи, торопливый, поспешный ее пульс. Земля под ногами раскрывалась все ниже и ниже, до невообразимых глубин, и я ощущала их все и на миг почувствовала, как поворачивается подо мной планета. Я ощутила ее медленное, величественное качание вокруг Солнца. Я стояла, упершись ногами твердо, как корнями дерева, уходящими глубже и глубже в прохладную, живую почву. Ветер веял сквозь меня, будто меня и не было, и я знала, что могу завернуться в эту ночь и невидимой пройти среди смертных. Но не со смертными я сейчас имела дело.

С улыбкой я открыла глаза. Гнев, замешательство – все это исчезло, сдулось ветром, пахнувшим сухими листьями и чем-то пряным, будто я ощущала аромат чего-то, что наполовину помнила, наполовину мне снилось. Это была неукрощенная ночь, и неукрощенную магию она могла тебе дать, если ты способен воспринять ее. Магию земли может вырвать у мира кто-нибудь, у кого хватит на это сил, но Земля – создание упрямое и терпеть не может, когда ее используют. За насилие над стихиями приходится платить. Но бывают ночи и даже дни, когда Земля предлагает себя как женщина, добровольно зовущая любовника в свои объятия.

Я приняла ее приглашение. Сняв барьеры, я ощутила, как ветер сдувает меня щепотками, как пыль в ночи, но в каждую оставшуюся пылинку вливалась сила. Я отдавала себя ночи, и она наполняла меня, земля под ногами обнимала меня, восходила через подошвы моих ног, как питает она дерево, – глубоко, спокойно, прохладно.

На миг я засомневалась, хочу ли я сдвинуть ноги с места в ходьбе, боялась разорвать контакт. Ветер вихрился вокруг меня, сбрасывал волосы на лицо, нес запах горелой листвы, и я засмеялась. Потом я пошла по каменной дорожке, и с каждым щелчком моих каблуков шла вместе со мной Земля. Я шла сквозь ночь, будто плыла, плыла в потоках силы. Улыбаясь, я шла к своему кузену.

Сиобхан встала перед ним. Паутинные волосы исчезли под непроглядной чернотой шлема. Только белые руки виднелись как плавающие в темноте привидения. Одним прикосновением этой бледной кожи она могла бы убить меня или ранить.

Баринтус догнал меня сзади. Не видя, я знала, что он протягивает ко мне руку, – я ощущала, как он двигается у меня за спиной сквозь толщу силы. Я почти видела его, будто у меня была еще одна пара глаз. Вся магия, которой я до того владела, всегда бывала очень личной. Эта личной не была. Я ощущала, до чего я крошечная, до чего необъятен мир, но это не было ощущением одиночества. В этот момент я ощущала, что я сливаюсь с ним в нечто целое. Я желанна ему.

Баринтус уронил руку, не коснувшись меня. Голос его шелестел и журчал, как вода по песку.

– Если бы я знал, что ты на это способна, я бы не стал за тебя бояться.

Я засмеялась – свободно, радостно. И открылась сильнее, как распахивается дверь. Нет, как если бы дверь, стена, на которую она навешена, и сам дом влились бы в эту силу.

Баринтус резко выдохнул.

– Во имя благодати Земли, Мерри, что это было?

Никогда он не называл меня уменьшительным именем.

– Слияние, – шепнула я.

Гален подошел к нам, и сила для него открылась без малейшей мысли с моей стороны. Мы втроем стояли, наполненные ночью. Это была щедрая сила, веселая, доброжелательная сущность.

Сила пошла от меня наружу, а может, это я пошла вперед сквозь что-то, что всегда было, но сегодня я это ощущала. Сиобхан шагнула вперед, и сила не наполнила ее. Отвергла. Магия Сиобхан была оскорблением для Земли и медленного цикла жизни, потому что Сиобхан крала эту жизнь, приносила смерть на чей-то порог до того, как пришло время. Впервые в жизни я поняла, что Сиобхан вне этого цикла: она принадлежит смерти, и пусть она все еще движется, будто живет, но Земля не знает ее.

Сила вполне признала бы Кела, но он с первого прикосновения решил, что это моя работа, и загородился от нее. Я ощутила, как рухнули на место его щиты, отгораживая его метафизической стеной, оставляя в безопасности и неспособности слиться с предложенной благодатью.

Но Кеелин от нее не закрылась. Может быть, у нее не было щитов, достаточных, чтобы построить стены, а может быть, не пожелала закрыться. Но я ощутила ее среди силы, ощутила ее открытость и услышала ее голос во вздохе, слившемся с ветром.