Лорел Гамильтон - Поцелуй теней

Кел рассмеялся, и это был тот самый смех, от которого мое детство превращалось в ад.

– Нет-нет, сегодня боя не будет, Гален, это просто у Сиобхан ее обычная паранойя. Она боится, что Мередит набралась разных сил в путешествии в западные земли. Я вижу, что ее страхи беспочвенны.

Баринтус обнял меня рукой за плечи, привлек к себе.

– Зачем ты здесь, Кел? Королева послала нас привести Мередит пред ее лицо.

Кел заскользил к нам по тропе, натягивая поводок, который шел из его руки к скорченной фигурке возле его ног. Она была раньше скрыта за широким плащом Кела и телом Сиобхан. Сперва я не поняла, кто это.

Фигурка приподнялась с земли, ее голова едва доставала Келу до груди. У нее была коричневая кожа, как у Ба, но густые волосы спадали прямыми прядями почти до земли. В такой темноте она была похожа на человека, но я знала, что при хорошем освещении видны станут густые, мягкие, пушистые волосы, покрывающие тело. Лицо плоское, невыразительное, будто недоделанное. Тонкое хрупкое тело несло несколько лишних рук и одну лишнюю пару ног, и потому она двигалась странным качающимся шагом. Одежда могла скрыть лишние конечности, но не движения при походке.

Отец Кеелин был дюригом – гоблином с мрачным чувством юмора, такого юмора, за который человека могли бы убить. Мать ее была брауни. Кеелин выбрали мне в компаньонки почти с рождения. Это был выбор моего отца, и у меня никогда не было повода на него сетовать. Мы росли лучшими подругами. Может быть, из-за крови брауни, которая есть в каждой из нас. Какова бы ни была причина, между нами была близкая связь. Мы стали друзьями с первого моего взгляда в ее карие глаза.

Увидев Кеелин на поводке у Кела, я потеряла дар речи. Разные есть способы оказаться "зверушкой" Кела. Один – если королева в наказание отдаст тебя Келу. Другой – вызваться добровольно. Меня всегда поражало, как много женщин из низших фейри готовы были позволить Келу выделывать с ними самые мерзкие штуки, потому что, если бы им удалось забеременеть, они бы стали придворными. Как моя Ба.

Хотя Ба скорее всадила бы деду железную спицу в сердце, чем позволила ему обращаться с собой как с побитой собакой.

Я шагнула в сторону от Баринтуса, достаточно далеко, чтобы его рука отпустила меня, и оказалась одна на тропинке. Гален и Баринтус встали позади меня, по обеим сторонам, как положено добрым королевским охранникам.

– Кеелин! – сказала я. – Что ты делаешь... здесь?

Не совсем тот вопрос, который я хотела бы задать. Голос прозвучал спокойно, разумно, обыкновенно. А хотелось мне закричать. Завопить.

Кел притянул ее к себе, погладил ее волосы, прижал ее лицо к своей груди. Рука его скользнула по ее плечу, ниже, ниже, взяла в ладонь грудь и стала ее вертеть.

Кеелин отвернулась, чтобы ее волосы закрыли от меня ее лицо. Солнце почти село, до темноты оставались минуты, и Кеелин была всего лишь темной тенью на фоне черноты Кела.

– Кеелин, Кеелин, ответь!

– Она хочет быть придворной, – сказал Кел. – Мое расположение к ней открывает ей вход на все празднества. – Он притянул ее ближе к себе, рука скрылась за вырезом платья. – А если она понесет дитя, она станет принцессой, а ее младенец – наследником трона. И отодвинет тебя с третьего места в очереди на четвертое, – сказал он голосом ровным и беглым, запуская руку все дальше и дальше вниз по ее телу.

Я шагнула вперед, приподняла руку:

– Кеелин...

– Мерри, – ответила она, повернув голову на миг, и голос ее был так же тих и приятен, как всегда.

– Ну-ну, собачка! – одернул ее Кел. – Не разговаривать. Говорить за нас буду я.

Кеелин замолчала, снова пряча лицо.

Я стояла, и пока Баринтус не тронул меня за плечо, отчего я вздрогнула, я даже не замечала, что руки сжимаю в кулаки. Меня снова трясло, но уже не от страха, а от злости.

– Королева наложила на нас на всех запрет, чтобы мы тебе не говорили. Все равно надо было тебя предупредить, – сказал Гален, подходя с другой стороны.

Как будто оба ждали, что им придется сейчас хватать меня и держать, чтобы не наделала глупостей. Но я не собиралась делать глупости – именно это и было нужно Келу. Он пришел сюда показать Кеелин, разъярить меня, а за ним стояла Сиобхан, чтобы меня убить. Не сомневаюсь, что он бы состряпал какое-нибудь объяснение, почему я на него напала и его охраннице пришлось встать на защиту. Королева еще и не таким его рассказам верила многие годы. Там, где дело касалось ее, Келу можно было не опасаться. Я смогла сохранить спокойствие, потому что здесь и сейчас я ничего не могла сделать, кроме как погибнуть. Что касается Кела, я бы еще могла подумать о драке. Он один из немногих, против кого бы я применила руку плоти и не мучилась бы потом бессонницей. Но Сиобхан – это другое дело. Она бы меня убила.