Роджер Желязны - Рыцарь Теней

— А каким еще образом на это смотреть?

— Ну, как ты сам сказал, его претензии не совсем уж необоснованны. Что собираешься делать?

Рэндом помассировал виски.

— Выступить против него и воспрепятствовать этой коронации может оказаться очень непопулярным ходом, — сказал он. — Но вначале я спрошу. Ты говорил, что этот парень — великий пройдоха. Ты был там. Он подвел Виалль к тому, чтобы она взяла его под свою защиту?

— Нет, — сказал я. — Как и я, он оказался удивлен таким ее жестом. А вендетту он отменил потому, что счел — его честь удовлетворена, а мать до некоторой степени использует его, и еще из-за дружеского расположения ко мне. Он пошел на это без какого-либо принуждения. Однако я думаю, что кольцо ему Виалль дала для того, чтобы наверняка прекратить вендетту, чтобы никто из нас не пожелал бы устроить охоту на Льюка.

— Это так на нее похоже, — сказал Рэндом. — Если б я решил, что он использовал ее, я лично пошел бы по его душу. Так что я считаю кашфианский форс-мажор неумышленным и думаю, что стерплю. Я заранее готовил Арканса для этого трона, а затем в последнюю минуту его оттесняет в сторону некто, находящийся под протекцией моей жены. Выглядит так, будто здесь, в центре событий, — маленькая неразбериха, а развивать такое впечатление мне и даром не нужно.

— Подозреваю, Льюк будет очень уступчив. Я достаточно знаю его, чтобы сказать: такие нюансы ему понятны. Полагаю, Янтарю с ним будет легко вести дела, причем на любом уровне.

— Держу пари, так и будет. Почему бы и нет?

— Нет резона, — сказал я. — Что будет с договором теперь?

Рэндом улыбнулся.

— С меня взятки гладки. Никогда не был хорошо подкован в пунктах договора по Эрегнору. Теперь, если о соглашении вообще пойдет речь, мы пойдем на него ab initio. Правда, не уверен, что он нам нужен. Черт с ними.

— Держу пари, что Арканс до сих пор жив, — сказал я.

— Ты думаешь, что Льюк держит его заложником, чтобы я не пожаловал им статус Золотого Круга?

Я пожал плечами.

— Насколько близок ты к Аркансу?

— Ну, я подвиг его на это дело и чувствую, что сильно перед ним в долгу.

— Вполне понятно.

— В такие времена иметь дело напрямую со второразрядным государством типа Кашфы — может стать для Янтаря потерей лица.

— Верно, — сказал я, — и кстати, насчет этого — Льюк официально еще не глава государства.

— Однако, если бы не я, Арканс мог бы по-прежнему наслаждаться жизнью на своей вилле, а Льюк, кажется, и в самом деле твой друг — интриган, но друг.

— Ты хочешь, чтобы я упомянул об этом на предстоящей дискуссии об атомной скульптуре Тони Прайса?

Рэндом кивнул.

— Чувствую, очень скоро у тебя должна состояться дискуссия на тему искусства. Плюс к тому тебе вполне уместно присутствовать на коронации друга — как частному лицу. При этом твоя двойная родословная сослужит нам хорошую службу, а он, к тому же, будет удостоен чести.

— Бьюсь об заклад, этот договор ему нужен.

— Даже если мы склонны все-таки пожаловать статус, мы не можем гарантировать ему Эрегнора.

— Я понял.

— И ты не уполномочен нам ничего передавать.

— Это я тоже понял.

— Тогда почему бы тебе немного не почиститься и не пойти поговорить об этом с Льюком? Твоя комната как раз за проломом. Можешь выйти через дыру в стене и съехать по балке — я заметил, что она уцелела.

— О’кей, уже иду, — ответил я, направляясь к дыре. — Но вначале один вопрос, совсем не по теме.

— Да?

— Мой отец возвращался недавно?

— Вопрос не ко мне, — сказал Рэндом, медленно качая головой. — Мы все умеем хорошо скрывать свои приходы и уходы — если хотим, конечно. Однако он, думаю, дал бы мне знать, если б оказался поблизости.

— Наверное, так, — сказал я, повернулся и прошел через стену, обходя провал по краю.

Нет.

Я повис на балке, качнулся и спрыгнул. Приземлился, почти грациозно, в коридоре между двух моих дверей; правда, не хватало одной двери вместе с секцией стены, той, которая и служила входом (или выходом — в зависимости от того, с какой стороны этой стены вам случилось оказаться), не говоря уже о пропавших любимом моем кресле и ящике с коллекционными раковинами, что я собрал на побережьях этого мира. Жутко жалко, что они исчезли.